Автор: jayant

В один из минувших дней мы с Ромой поняли, что засиделись в Кериме, надо бы немного развеяться хотя бы поездкой в бухту КалачА. К тому же, случилось это в воскресенье, самый тихий день недели, когда почти все жители поселка Керим проводят дома, особенно в жаркое время дня жизнь здесь полностью замирает: пустые улицы, закрытые магазины и лавки, пустынный пляж. К тому же, как всегда, нашлись и небольшие дела в Арамболе. А он, этот «Арамбольск», прямо как мистическое место, стоит в него попасть — и выбраться становится непросто, возникают спонтанные встречи, случается общение, всяческие события. То есть, место это движушное, в полной мере оправдывает свое предназначение.

На байке мы долетели до Арамболя на одном дыхании, магазин, в котором Рома накануне покупал шнуры для смартфона и хотел их поменять, оказался закрыт, поэтому не оставалось ничего кроме как ехать на пляж. По пути мы ещё заехали к знакомому лавочнику Ганеше торгующему красочными покрывалами, занавесками и панно, пообщались с ним, и вскоре припарковали байк прямо на пляже, поближе к выходу на Арамбольские скалы. Я о них почти не рассказывал ранее, на самом деле, возле Арамболя есть очень красивые скальные останцы, украшающие длинный мыс, выходящий в океан, ограничивающий Арамбольскую бухту с севера.

Это место — излюбленное среди поклонников селфи, потому что скальные зубцы создают необычный пейзаж, а грохочущие морские волны дополняют его. Во время приливов скалы частично оказываются под водой, а при отливе на них можно взобраться и увидеть дальние бухты. Если идти по узенькой пешеходной улочке, с двух сторон усеянной торговыми лавками, кафе и ресторанчиками, вскоре попадаешь в соседнюю бухту Калача, более камерное, тихое и спокойное место в отличие от Арамболя. Пройдя сквозь плотный строй лавок со всяческими разноцветными тряпками и футболками «I love Goa», мы вскоре шагали по мелкому песку пляжа, широкого во время отлива.

На самом деле мы хотели пойти в джунгли чтобы пообщаться с Кришна-бабой, подняться на плато и посидеть под баньяном. Но стоило нам вспомнить о Кришна-бабе, как он тотчас же буквально материализовался из воздуха😊 Бородатый, в шортах и солнцезащитных очках в стиле а-ля кот Базилио, он был прямо-таки неотразим, очень колоритен. Оказалось, он идёт в Арамболь на встречу, так что сегодня посидеть вместе на его лесной стоянке не получится. Главное — мы встретились, что опять-таки вполне по-арамбольски; стоит здесь о ком-нибудь подумать, и человек возникает прямо перед тобой. Проверено неоднократно — работает!

В прибое весело плескалась стайка индийских подростков, а серьезный спасатель время от времени подходил к ним и свистел в свисток, требуя чтобы не заходили далеко в воду. На нас эта норма не распространяется потому что, в отличие от индийцев, практически все иностранцы умеют плавать. Мы с Ромой отплыли подальше от берега чтобы не захлёстывали волны и общались лёжа на поверхности плотной океанической воды. Всё-таки, как это здорово, когда умеешь плавать и не боишься воды! Индийцы же плескались у самого берега, опасаясь зайти в воду глубже чем по пояс, а иные — и по колено.

В воскресный день здесь заметно некоторое оживление потому что, гуляя по бухте среди недели, я встречал лишь одного-двух человек и скучающего спасателя, было совсем пусто и тихо. Кстати, удивлению нашему не было предела: горы мусора, которые весь туристический сезон копились на пляже и растаскивались по нему собаками, куда-то исчезли. Либо их наконец-то вывезли, либо утопили в океане, либо вначале первое, а затем — второе. По крайней мере, сейчас бухта выглядит вполне чистой, разве что индусы, валяющиеся на шезлонгах, кидают прямо на пляж упаковки от всего, что едят и пьют. Для них это очень круто — лежать с вальяжным видом на шезлонге, в тени навеса, пить из горла пиво и бросать бутылки в океан…

Весь следующий день в Кериме вообще ничего не происходило, у нас сложилась ощущение будто и нет вовсе никакого праздника. Странно, но здесь никто не отмечал Холи в те дни, когда это делали все штаты Индии. Единственная тусовка, и то в большей степени для реликтовых иностранцев, оставшихся в Индии ещё с начала локдауна, проходила в Арамболе, вход на нее стоил 2000 рупий (примерно 2100 в рублях), и там ничего выдающегося не было — музыка, еда, выпивка и «органические краски» как значилось в рекламе мероприятия. Естественно, мы на такие посулы не повелось, тем более за эту немалую сумму.

Отдохнув и выспавшись, во второй половине дня мы с Ромой поехали в ашрам Митры дабы проведать как там идут дела, по пути заехали в продуктовую лавку и взяли фруктов. Продавец долго выбирал для нас арбуз, и в итоге он оказался самым большим (и тяжёлым), а на поверку — ещё и неспелым. Приехав в ашрам, мы обнаружили только Настю, прибирающуюся на кухне, Митру, дремлющего в гамаке и, конечно, обоих собак да белого кота. Больше никто не приехал. На самом деле, на второй день Холи ничего не планировалось, если бы кто-то хотел приехать — как говорится, милости просим, а нет — так нет. Мы помыли фрукты, Митра вскоре подошёл на кухню и присоединился к фруктовому пиршеству.

Немного поговорив с нами, он пошел заниматься стиркой, и мы с Ромой вскоре решили ехать обратно в Керим. Состояние после вчерашнего празднования было прекрасным, на душе — мир и покой, потому этот день мы посвятили занятиям йогой и медитацией, отдыху у океана. Хотя и говорят часто, что все, абсолютно все человеку надоедает, и даже близость океана с прекрасным пляжем для жителя равнин или тайги внове лишь первые несколько дней, а потом хочется сменить обстановку, тем не менее, нас не покидает ощущение будто находимся в сказке. Я с середины октября в Гоа, а океан меня по-прежнему воодушевляет и радует, всякий раз когда плыву в его бирюзовой теплой воде, среди пенных волн, не перестаю наслаждаться и искренне радоваться тому, в какую прекрасную реальность я попал.

Ведь раньше об этом можно было только мечтать, а сейчас это — реалии моей обыденной, ежедневной жизни. Хотел быть в Индии как можно дольше — пожалуйста, живи годами даже с закончившейся визой, не надо никуда выезжать, тратить на это время и деньги. Сама ситуация сложилась тактм образом, чтобы я остался здесь надолго. По сути, все мои мечты становятся реальностью, но только тогда, когда они не имеют характер желаний. Разница между желанием и потребностью очевидна: потребность — это то, что на самом деле вам необходимо (элементарная еда, жилье и т.д.), а желание — это что-то, превышающее уровень ваших жизненных потребностей.

Пока мы, живя в мире вещей, на материальном плане имеем несметное число желаний — мы все время «кидаем якоря», не имея возможности быть по-настоящему свободными. Потому сейчас, когда сама Вселенная предоставила нам уникальную возможность жить, не заботясь ни о чем, остаётся лишь благодарить Высшее за такое развитие событий, за все то, что происходит в моей жизни. Конечно, год назад, когда произошли небезызвестные события, была полная неопределенность и шок. Но потом жизнь понемногу стала налаживаться, домашний арест первых месяцев сменился абсолютной свободой действий, пришли новые возможности.

И ещё эта ситуация приучает жить в реальном времени, здесь и сейчас, не строя далеко идущих планов, поскольку они попросту больше не работают в мире новых реалий. Будущее неопределенно, его никто не знает. А прошлые схемы уже не работают, привязка к ним тормозит твое развитие и делает заложником устаревших паттернов поведения. Сейчас как никогда нужно быть внутренне свободным, пластичным, больше доверяться своим ощущениям, интуиции и поменьше слушать болтовню ума. Действительно мир изменился за минувший год, для нас — до неузнаваемости. Он стал сказочно-прекрасным, как будто мы перешли в иную, более светлую и добрую реальность. Может быть, правы те, кто утверждает это время как переход в иную, более тонкую мерность пространства?

Сквозь ветви деревьев кешью проглядывала полная луна, заливая своим мистическим светом дивный мир, наполненный запахами спелых плодов и цветов. Яркие искры костра взметались в бархатно-чёрное небо навстречу призрачному лунному свету. Каждая планета Зодиака в ту ночь была испрошена о благословении и покровительстве, солнце и луна — о заступничестве и поддержке. Бремя ошибок, неблагостных мыслей и поступков с треском горело в жертвенном костре ягьи, очищающем своей животворящей энергией души, стремящиеся к слиянию со Светом высшего божественного присутствия.

Вся Индия вспыхнула этой ночью миллионами костров, символизирующих победу божественного над демоническим, света — над тьмой, веры — над безверием, добра — над злом. Завтрашний день будет начат с чистого листа, как новая жизнь, без груза былых ошибок и злых дел… После большой ягьи все расселись вокруг костра и был роздан прасад — обжаренный арахис, кукуруза, приготовленная на костре, и даже арбуз.
— В Индии существует традиция раздавать прасад (освященную пищу) во время Холика Дахан, первого дня фестиваля Холи. В идеале это могут быть сушеные фрукты, но они стоят недешево, поэтому повсеместно, во всех индийских семьях, вне зависимости от уровня достатка, причащаются арахисом. Это — самые дешёвые и доступные орехи, которые может себе позволить даже самая бедная семья. — Сказал Митра.

— Первый вечер праздника, Холика Дахан, знаменуется сожжением демона Холики или Чхоти Холи. Именно тогда зажигается костер для пуджи, он очищает и предназначен для того, чтобы сжечь все плохое и злое. Но мы не стали делать чучело, это как-то негуманно по отношению к женщинам. — Смеясь, добавил Митра. — Второй день фестиваля — Рангвали холи. Это день, когда люди играют с цветным порошком, раскрашивают лица и разбрасывают цветные краски. Рангвали Холи также известен как Дхуланди, Дхуленди, или Пхагва.
Мы некоторое время сидели в тишине, лишь треск сучьев в костре заполнял пространство спящего ночного леса. А потом Митра начал петь мантры, остальные подхватили его, и в итоге все, кто присутствовал на празднике, приняли участие в этом спонтанном чантинге [пропевании мантр].

Затем кто-то из присутствовавших на празднике индийцев начал задавать Митре вопросы, и постепенно начался импровизированный сатсанг. Речь шла о традициях и культуре, о том, насколько древним является индуизм на самом деле и существует ли вообще сейчас в Индии монолитная религиозная традиция. Ведь индуизм — это целая мировоззренческая система, объединенная под названием «Санатана Дхарма» (санскр. вечная религия). Тем временем я, устав делать синхронный перевод, увидел Настю, подошедшую чтобы сменить меня. Она заговорщически сказала: «там у дерева ещё есть арбузные попки»😊 И, конечно, я тотчас же направился в храм, который, если помните, представляет из себя баньяновое дерево и пространство вокруг него.

На циновке мирно спала маленькая Булочка, очаровательный щенок. Она сопела носиком и дрыгала лапками во сне. Утолив жажду несколькими арбузными «попками» с сочной, спелой мяготью, я прилёг рядом со щенком и продолжал слушать издалека что говорит Митра Шри. У костра было слишком жарко, а здесь, под деревом, несмотря на полный штиль и отсутствие ветра чувствовалась ночная прохлада. Яркие звёзды подмигивали мне сквозь ветви раскидистого баньяна, свесившешо свои воздушные корни-нити до самой земли, то и дело пролетали летучие мыши и совы, а призрачный лунный свет нежно струился сквозь время и пространство, заполняя собой этот волшебный мир, в котором в вечном здесь и сейчас царят гармония и красота.

Ближе к полуночи поаздновпние Холика Дахан закончилось, и все, за исключением тех, кто постоянно живёт в ашраме, разъехались по домам, поблагодарив Митру за прекрасный праздник и содержательный сатсанг, который возник совершенно спонтанно. Мы с Ромой летели на ревущем байке по пустой горной дороге, пересекли реку по мосту, и вскоре уже въезжали в Керим. Путь нам преградила большая,толпа мужчин, человек 100-150. Они стояли на перекрестке дорог возле главного храма поселка и собирались нести по улицам перевязанную веревками спиленную пальму. Судя по всему, это — тоже часть праздничных мероприятий в честь Холи. Нас без проблем пропустили дальше, и вскоре мы уже пили чай с молоком на балконе своей просторной квартиры.

В предыдущем посте я немного рассказал об истории появления праздника Холи, То были далеко не все легенды, связанные с ним. На самом деле этот праздник является одним из древнейших в индуистской культуре, точное время его появления неизвестно. Кстати, нетрудно найти аналогии с той же русской Масленицей, когда сжигают на ритуальном костре фигуру женщины. Чем вам не индийская Холика? Налицо общность наших культур и традиций. Мы с Ромой получили приглашение от Митры Шри принять участие в праздновании Холи в соответствии с древней традицией.

Поскольку кроме второго дня фестиваля, когда все бросаются друг в друга яркими цветными порошками и обливают водой из вёдер, мы никак иначе его не праздновали, просто не могли не принять приглашение. Тем более, большой рекламы мероприятию не было, кому надо — тот все равно придет, а у кого другие планы — оно и к лучшему. Вечером перед полнолунием когда традиционно начинается празднование Холи, мы приехали в лесной ашрам Митры, где почти никого ещё не было кроме наших общих знакомых. Собаки, Мамаша и Булочка приветствовали нас издалека, несясь навстречу с радостным лаем.

Расположившись возле алтаря и места проведения ягьи, мы первым делом приветствовали Существование и начали чантинг (повторение мантр), Митра дал каждому, кто постился, персональную мантру, остальным — специальную мантру, посвященную Лакшми Дэви, богине богатства и изобилия, возлюбленной Вишну. Это время перед полнолунием, после заката солнца — самое лучшее для молитвы и медитации, и мы не стали терять драгоценные минуты, посвятив их молитве. Вскоре совсем стемнело, на чистом небе высыпали яркие звёзды, луна ещё не взошла из-за горизонта.

После чтения мантр была небольшая ягья, во время которой каждый, кто принимал санкальпу (аскезы-самоограничения) на минувшие несколько дней, был благословлен от священного огня. Люди постепенно подтягивались несмотря на поздний час и немалое количество праздничных развлечений в Арамболе. По окончании ягьи настало время главной церемонии этой праздничной ночи — жертвоприношения священному костру Холи. Чучело Холики, как это обычно делается в соответствии с народной традицией, изготавливать не стали потому что Митра не одобряет такие вещи. Все собрались на большой поляне вокруг костроэа, судя по обилию дров, обещающего быть почти «пионерским».

Далее Митра Шри вкратце рассказал об истории праздника и о том, что нам всем надлежит делать. Вначале всем вместе необходимо медленно обойти костер 7 раз по часовой стрелке, при этом повторяя слова очищающей мантры, представляя все негативные события и помыслы, имевшие место за минувший год. Надо передать черную, невежественную часть своего ума жертвеному костру чтобы несовершенства наши были очищены, сожжены огнем большой Холи-ягьи. Только после этого ритуала мужчины одновременно с нескольких сторон подожгли костер, он вспыхнул в ночной темноте и раскидал тысячи искр по бархатнл-черному небу, на котором среди крон деревьев Вт в картинно красовалась полная Чандра (луна).

Далее мы обошли горящий костер три раза против часовой стрелки, при этом произнося внутреннюю молитву за своих мать, отца и за себя. Остановившись и отойдя на безопасное расстояние от большого огня, мы приняли участие в длительной ягье, во время которой последовательно произносятся мантры различным божествам и всем планетам, солнцу и луне, они сопровождаются принесением в дар огню Агни различных подношений — тростникового сахара, риса, круп и бобовых. Завершающим подношением стали маленькие раковинки морских моллюсков, называемых в народе «Глаз Шивы», за ними Митра, Настя и Рома ездили накануне ранним утром на один из местных пляжей.

Праздник Холи в этом году получился у меня мистически-необычным, совсем непохожим на все предыдущие. В 2020-м во время этого красочного фестиваля я был в штате Керала, где его вообще не отмечают в силу большой разницы в традициях, вместо Холи керальцы примерно в то же время празднуют множество храмовых фестивалей, самый массовый и зрелищный из них — «Фестиваль слонов» в Парипалли, на котором мне тогда посчастливилось побывать буквально за несколько дней до начала «короны». На самом деле, я даже особо и не интересовался что именно послужило причиной празднования Холи, все говорят «фестиваль красок», «праздник весны», и этого было для меня достаточно.

Зато годом ранее, в 2019-м я отхватил сполна, оказавшись во время Холи в гималайском Ришикеше, там этот фестиваль праздновался настолько неистово, что я чуть не угробил профессиональную фотокамеру и смартфон, хотя предварительно завернул их в полиэтиленовые пакеты. Никто же не предупреждал о том, что помимо тонн ярких разноцветных порошков неистово веселящуюся толпу, в которой я был, начнут поливать вначале из вёдер, а потом из пожарного водомёта😊 В-общем, было очень весело, даже чересчур. Одежда после праздника так и не отмылась, зато появился повод купить новую. Говорят во Вриндаване и окрестностях фестиваль Холи отмечают аж 14 дней без перерыва. Охотно верю потому как побывал там во время другого праздника — Дивали😊

Уж что-то, а праздновать и отмечать индийцы умеют, проявляя невиданное терпение и выдержку; в самом деле, попробуйте какой-нибудь праздник отмечать дней 5 или неделю. А Наваратри так вообще длится 9 дней. Итак, немного изучив вопрос, я пришел к выводу: одной истории, легенды, послужившей основой для празднования Холи, не существует. Версий появления этого красочного фестиваля немало, одна из них связана с Шри Кришной, когда Господь Кришна исподтишка раскрасил лицо своей возлюбленной Радхарани кукурузной мукой, смешанной с яркими красками. Кожа Кришны темно-синего цвета, а Радхарани была светлокожей.

Проказник недоумевал почему он такой темный, а Радха — светлая, и исподтишка решил исправить это недоразумение. Легенда гласит о том, как Радхарани была разгневана на шалуна и долго за ним гонялась вместе с подругами гопи чтобы отомстить за эту шутку.
По одной из легенд, название Холи произошло от имени прекрасной и доброй Холики: злобный царь получил в дар от одного из богов бессмертие, возомнил себя богом и приказал своим подданным поклоняться только ему. Но сын царя не признавал мнимого могущества отца и продолжал молится истинному богу. Принца поддерживала его тетушка, прекрасная Холика. В гневе царь приказал сжечь на костре сестру и сына. Но принц обратился к богу о спасении любимой тётушки. И бог послал ему разноцветный шарф — священный дар всех богов, который должен был уберечь ее от огня.

Когда Холику привязали к столбу, принц подошёл к ней и накрыл красочным платком, а сам сел рядом. Разожгли огонь, но неожиданно порыв ветра сорвал с Холики спасительный платок и накрыл им мальчика. Принц пытался спасти любимую тётушку, но огонь уже охватил ее тело, а глаза с любовью смотрели на племянника. Так Холика погибла. Принца же огонь не коснулся, но глубоко проник в его душу, и мальчик еще крепче уверовал в бога. Бог решил покарать царя и пронзил молнией его холодное сердце. Так было наказано зло и восторжествовала справедливость. Потому на Холи жители северной Индии мажут друг друга красками цвета священного покрывала Холики, как символа спасения и поливают водой, оберегая от злых сил, помогая богам восстановить справедливость.

Согласно другой легенде, название Холи произошло от имени демоницы Холики. Прахлада — сын злого царя Хираньякашипу, поклонялся богу Вишну, и ничто не могло разубедить его в этом. Тогда сестра царя демоница Холика, которая, как считалось, не горит в огне, уговорила Прахладу взойти на костер во имя бога. К всеобщему изумлению, Холика сгорела, а Прахлада, спасенный Вишну, вышел из огня невредимым. Поэтому праздник начинается в ночь полнолуния с разжигания костра, на котором сжигают чучело злой Холики, перед этим проводя обряд очищения от всех негативных энергий, вызванных неблагостными мыслями и поступками в течение предыдущего года.

Мир как будто исчез вовсе, все вокруг замерло, время и пространство перестали существовать для меня, ушедшего в глубокую медитацию. Неописуемое состояние благости полностью овладело мною, сидящим среди этих вроде бы совсем обычных людей, таких же как и я, пришедших на встречу с духовным учителем по имени Самдарши. Сколько времени прошло — не знаю, в какой-то момент во мне раскрылся необычайно мощный источник внутреннего света, он, возникнув откуда-то из глубины существа, становился все сильнее и ярче. Но свет этот — совсем не такой как внешний, воспринимаемый глазами, он скорее представляет собой поток сверкающей энергии.

Все выше и выше,этот волшебный свет поднимался по чакрах, и каждый энергетический центр резонировал с ним, вливаясь в общее свечение. Когда поток достиг сердца, все мое существо наполнилось безграничной любовью, из глаз потекли слезы. Тут я почувствовал как в межбровье завибрировал небывалый поток энергии, он как луч мощного лазера, сконцентрировался в одной точке и выстрелил в бесконечность. И ещё ощущение божественного присутствия, как будто все вокруг состоит из одного только света. Тут я неожиданно для себя, как по команде открыл глаза и встретился взглядом с Мастером! Неподалеку на белом кресле среди цветов сидел святой старец в белых одеждах и смотрел прямо в меня, через меня, это был взгляд из бесконечности — в бесконечность.

Весь в белом, с окладистой белой бородой, совсем седой, но отнюдь не старый, это был классический индийский гуру, каким, наверное, я представлял себе Ошо, Учителя Самдарши, книги-дискурсы которого с упоением читал накануне. В тот момент произошло узнавание, так одна вечная душа узнает другую, встретившись на бескрайних просторах великой вселенской игры… Я сидел с широко открытыми глазами, не в силах пошевелиться, объятый потоками любящего божественного Света. А Мастер, обведя взглядом всех, кто был на сатсанге, сложил ладони в мудре «намасте» и закрыл глаза.

Пробыв с минуту в полном безмолвии, Самдарши дождался когда закончится мантра «Вахе Гуру», звучавшая, казалось по всей необъятной Вселенной, взял со стоящего рядом столика крохотный микрофон-петличку, закрепил его и забавно пару раз постучал по нему пальцем чтобы проверить идёт ли звук.
— Мы начинаем сатсанг, у кого имеются вопросы — задавайте. — Произнес Самдарши, я впервые услышал голос Мастера.
О сложных вещах он говорил просто, точно, ясно, при этом на один вопрос мог отвечать не менее часа. Потому что за каждым вопросом стоит множество других, которые люди не могут, не решаются задать. Это — очень личное, болезненное, скрытое, то, что нас с детства приучили подавлять.

Самдарши, глядя прямо в душу каждого, отвечал на один вопрос, и при этом — на все незаданные. Часть меня слушала и внимала, другая, несоизмеримо большая, пребывала в состоянии абсолютного блаженства Ведь слова Гуру произносятся прежде всего для нашего ума, чтобы было чем занять его, настроив на нужгую волну. Вся основная,работа Мастера происходит на невербальном, духовном уровне. И это было очень сильно, настолько, что я никак не мог ожидать. Сатсанг (санскр. «встреча с Истиной» или «сидение/пребывание с Истиной») длился часа два; после обстоятельных ответов на два вопроса Самдарши выдержал долгую паузу, и зазвучала мантра Ганеше. Люди были на вершине блаженства, многие танцевали, иные сидели в глубокой медитации, некоторые лажали не в силах открыть глаза, кто-то смеялся или плакал.

Поток любящей энергии заполнил все пространство сатсанга, божественная любовь струилась повсюду, окрасив мир в яркие,радужные краски, он предстал таким, каким воспринимал его в раннем детстве — огромным и прекрасным… Тогда я даже не догадывался о том, насколько важное значение будет иметь эта встреча, как она повлияет на мою дальнейшую жизнь, приведет меня к полной сдаче Мастеру, краху прежнего мировоззрения и образа жизни, откроет безграничные возможности для внутренней трансформации. Одно в тот момент я знал точно — встреча, которую ждал всю свою жизнь, случилась.

Каждый год 2 апреля — очень знаменательный день для меня и всех тех, кому посчастливилось встретить в жизни настоящего Мастера. В индийской духовной традиции есть понятие «гуру», его невозможно перевести ни на один язык не исказив суть. Поэтому многие используют понятие «учитель», хотя и оно не может в полной мере отразить смысл того, кем является гуру для своих учеников. По сути, Мастер — это «мост», который связывает наш обыденный мир с Вечностью, с божественным абсолютом, которому нет названия. Через Мастера мы обретаем способность летать по-настоящему, но этому предшествует долгая и кропотливая работа, самая трудная из всех, которыми приходилось нам когда-либо заниматься. Это — работа над самим собой.

Когда мы приходим к Мастеру, либо он — к нам? — Только когда мы готовы, вкусив сполна плодов своей невежественной жизни, разочаровавшись во всём в который уж раз, не в силах что-либо изменить, когда мы ощущаем по-настоящему, что корень всех проблем — внутри нашего существа. Загнанные, больные, разочарованные, бывавшие порой по ту сторону добра и зла, мы тем не менее ищем ответ на главный, основополагающий вопрос: «Кто я»? Мы уже так много страдали, и оно, это страдание стало постоянной, невыносимой болью для души, стремящейся к свету. Все мы приходим к Нему поломанными…

В тот памятный день, в январе 2013 года я пришел с друзьями в тихую пальмовую рощу, что на юге индийского штата Гоа, маленькие домики местных жителей тонут в густой тропической зелени, пряный запах цветов и благовоний витает в воздухе. За простеньким ограждениями из белой ткани на циновках, застреленных прямо на земле, сидят люди. Молодые и постарше, кто-то с маленькими детишками, под звуки мантры многие медитируют сидя, иные танцуют или просто стоят, качаясь в такт музыке. Меня пригласили сюда друзья, с которыми вместе приехали в Индию, я — в первый раз. Объявление о сатсангах (встречах с учениками) индийского просветлённого Мастера Свами Самдарши мы увидели на одном из заборов маленького туристического поселка Агонда бич (Agonda beach).

Прежде чем никогда не встречал просветлённых людей, и, конечно, на вопрос о том пойду ли на сатсанг, сразу ответил «да!» Ничего не ожидая, потому что какие могут быть ожидания от того, с чем никогда еще не встречался. Но кроме удивительных, очень благостных людей, я сразу почувствовал ещё что-то, некое состояние благодати, исходившее отовсюду. У него не было какого-то одного источника, благость просто присутствовала в пространстве, и этого достаточно. Ещё был белый стул, драпированный ажурной тканью, много цветов вокруг, цветочные гирлянды-малы. Но самого Гуру нигде не было. Время шло, и я, присев среди медитирующих людей, сразу погрузился в состояние небытия.

Мантры сменяли друг друга, среди них были очень напевные и душевные, а были и динамичные, под которые хотелось пуститься в пляс. Меня уносило все дальше и дальше с каждой фразой мистических мантр, и все пространство внутри замерло в ожидании какого-то чуда. Как будто нечто очень важное должно вот-вот произойти. Так в далёком детстве на большой праздник ждал любимых гостей, мне всегда нравилось именно это время, когда любимые люди вот-вот поднимутся к нам на этаж, позвонят в дверной звонок, распахнутся двери — и там те, кого ты с таким замиранием сердца ждал. Вот и сейчас возникло ощущение скорой встречи с кем—то очень близким, любимым, давным-давно знакомым и родным. Только вот с кем?

Расскажу о первой встрече с Мастером в следующих постах, а сейчас — об этой дате, той, что упоминалась вначале. 2 апреля — День реализации Самдарши. Обычно говорят о Просветлении, богореализациии прозрении, сомадхи и т.д. Когда душа, уставшая от бесконечных иллюзий, пройдя долгий путь многих инкарнаций, в конце концов перестает отождествлять себя с телом и умом, и, как засидевшаяся в клетке вольная певчая птица, вырывается на свободу, в бескрайние просторы яркого синего неба, навстречу солнечным лучам, грохоту волн, шелесту листьев, пряным запахам цветов… Душа, истосковавшись по своей Причине, получает бесценный дар от Единосущего — дар прозрения. Вне любых иллюзий, вне ума. Там — наш истинный дом, откуда мы пришли и куда рано или поздно обязательно вернёмся. Самдарши смог, его Мастером был великий просветлённый Бхагаван Раджниш (Ошо). И Самдарши вернулся к нам чтобы указать верный путь к Источнику! Ом

Вскоре по совсем узкой и неприметной тропке, идущей сквозь густой кустарник и заросли кешью, мы вышли на верхнее плато, почти лишённое растительности. Большие пространства кирпично-красной,, иссохшей вулканической почвы повсюду разделены каменными перемычками. Даже трудно себе представить, что в этой выжженой солнцем пустынной местности в сезон муссонов местные крестьяне выращивают рис! Но иначе для чего эти искусственные террасы были созданы? Кое-где, кстати, участки недавно выжжены и освобождены от сухостоя. Значит, местные уже готовятся к новому сезону дождей.

Кришна-баба вознес к небу, руки, издалека можно было подумать как будто он молится. На самом деле в руках он держал смартфон — в этом месте плато иногда можно поймать сигнал мобильной связи😊 Все оказалось до банальности просто. В волшебном лесу аскетов связь отсутствует полностью, хотя отсюда до Арамболя и Керима рукой подать. Причина в расположении самого места; бухта Калача и речка, впадающая в океан, находятся в узком ущелье, со всех сторон кроме океана окруженном горными склонами. Поэтому здесь никогда не было и, скорее всего, не будет мобильной связи. Но это и хорошо — так мало на планете осталось мест, не облучаемых высокочастотными электромагнитными волнами. Так что, место это чистое в энергетическом смысле.

Мы с Кришна-бабой вышли на край плато, обрывающийся вниз, к океану, отвесными скалами, как раз за несколько минут до захода солнца. Перед нами открылась грандиозная панорама кажущейся бесконечной глади океана, тающей в знойной дымке нежно-орвнжевого цвета. Алый диск солнца медленно исчезал в тумане… Подумать только, я уже пятый месяц живу в Кериме, а солнце до сегодняшнего вечера так ни разу и не проводил с высоты горного плато. Мы ещё некоторое время стояли, не в силах отвести взгляд от бесконечно прекрасного танца красок и форм, от чарующей магии единения великого океана и небес. Найдя в себе силы двигаться дальше, мы пошли по извилистой дороге, точнее по грейдеру без покрытия. Края ее отмечены каменными глыбами, недавно покрашенными в белый цвет.

Неподалеку среди низких зарослей кешью мы увидели гуляющих самцов павлинов. Они долго не замечали нас, а когда обнаружили, неспеша разошлись, каждый направился в свое укрытие.
— Сколько здесь живу, ни разу не видел павлинов настолько близко. — Поделился Кришна-баба.
— А я вчера чуть не наступил на павлина когда шел по дну ущелья. Он просто не заметил меня, неожиданно вышедшего из-за камней, и из-под ног бросился наутёк, хотя замер среди деревьев всего метрах в четырех от меня. — Рассказал чэя ему о своем маленьком приключеним. — Ещё какие-то крупгые зверьки в разные стороны разбегались с тропы. Скорее всего дикобразы.
— Этих здесь хватает, я постоянно нахожу их иглы. По ночам дикобразы бродят вокруг палатки, их привлекает запах еды. — Поделился Кришна-баба.

Выйдя на возвышенность посреди неровного, холмистого плато, мы увидели вдалеке тот самый баньян с храмиком Шивы и плодовое дерево, от которого начинается спуск в ущелье Большого баньяна. Кришна-баба проводил меня до края плато, откуда идёт тропа вниз, в Керим. Здесь, под кроной ещё одного баньянового дерева мы простились, договорившись встретиться на следующий день возле дерева по имени Даттатрейя. Я обещал другу-аскету сделать снимки для портфолио, которое, возможно, поможет ему время от времени получать эпизодические роли в болливудских фильмах.

Пока я спускался по горной тропе в долину, совсем стемнело, и в наступивших сумерках на меня попыталась наброситься стая собак. Зная, насколько они трусливы, я схватил с обочины палку и быстро разогнал их. Отбежав на безопасное расстояние, шальные и глупые псы продолжали неистово лаять, но меня это уже мало волновало. К проискам местных керимовских четвероногих я уже давно привык и адаптировался. У меня здесь много друзей среди собак, с которыми мы всякий раз с сладостью встречаемся, я делюсь с ними любовью, треплю их и обнимаю потому что знаю, насколько мало внимания и заботы они получают от людей. Но есть и явно неадекватные, злобные собаки, которые за почти пять месяцев так и не пожелали установить со мной дружественные отношения. Все у них прямо как у людей😊

Закончив обед, мы решили прогуляться до соседней лесной стоянки знакомого Кришна-бабы. Он меня уже давненько хотел познакомить с отшельником Артуром, да все как-то не доводилось. Наконец настал благоприятный момент, и мы отправились вверх по каменистой балке, прыгая с камня на камень, пробираясь среди корней вековых, могучих деревьев. Казалось, здесь вообще никто не ходит, мы идём в глухую лесную чашу, но вскоре появилась узенькая тропа, ведущая все выше по горному склону. Остановившись возле могучего дерева с выложенной вулканическими камнями стоянкой и очагом, Кришна-баба заботливо поправил шивалингам, сложенный из каких-то подручных материалов и произнес при этом: «Мы почти пришли, здесь я жил до того как перебрался на новое место.»

— Впечатляет… Здесь, наверное, точно не зная тропы, никто никогда не найдет. — Поделился с ним я.
— Артур живёт совсем рядом, метрах в 50 отсюда, — Сказал Кришна-баба и привел меня в чудесное место, которое и облюбовал для себя Артур-баба. Грандиозная колонна мощного дерева как секвойя вздымается высоко вверх, раскинув свои ветви где-то там, в небесной вышине. Ствол дерева — сплошные образы, какие-то наросты, в них узнаются различные божества. У основания дерева сделан алтарь, украшенный живыми цветами, умащеный благовониями. Изображения индуистских божеств Вишну, Шивы, Ганеши соседствуют со скульптурой Гаутамы Будды.

Горный склон выровнен в виде плоских площадок-террас, застеленных циновками, над ними висят гамаки и ещё очень необычная дизайнерская композиция, это — та загадочная штуковина, о которой мне как-то поведал Кришна-баба. На площадке у основания Древа мы встретили троих садху, один из них и есть тот самый Артур, такой же могучий как это дерево, называемое, кстати Даттатрейя. Они только что закончили духовную практику и собирались идти за продуктами в Арамболь. Один из парней — вылитый непалец, поэтому я с ним поздоровался на непальском языке. Впрочем, Макс (так его зовут) ответил мне на чистом русском😊

Интересное, мистическое место, оно скорее похоже на природный храм и ашрам одновременно. Кришна говорил мне, что Артур-баба занимается созданием творческих композиций, используя в качестве основы кристаллы различных минералов, окружая их трехмерными мандалами из цветных нитей. И, в-целом, он — человек творческий, это отчётливо видно по тому, как он своими руками адаптировал это дикое место среди джунглей под свои цели, создав необыкновенный синтез жилой среды, храма и природного уголка одновременно. Вскоре парни пошли в поселок, одевшись в дхоти (набедренная повязка, традиционная южно-индийская мужская одежда).

Здесь же мы познакомились с Марией и ее дочерью Василисой. Дама, тоже россиянка, создала в Гоа частную школу для детей, причем, не только российских. Кришна-баба рассказывал мне о ее инновационном проекте и творческом стиле воспитания детишек. Немного посидев под ведовым деревом, мы с Кришна-бабой и девочкой Василисой отправились вниз, на дно ущелья чтобы искупаться в крохотной речке. Все же, даже в густом лесу сейчас достаточно жарко, Спускались мы по другой тропе, более натоптаной, она привела к небольшому омуту в окружении каменных глыб; когда я вожу друзей к Большому баньяну, мы всегда останавливаемся в этом месте и купаемся в чистой пресной воде.

Здесь выходят на поверхность слои плотных глин светло-охристого цвета, при должном усердии можно получить из охры краску и нанести ее на тело. Так здесь обычно развлекаются приезжие, но только те, кто знает об особенностях этого места. Охладившись и вдоволь полежав в прохладной воде, мы вернулись наверх, на стоянку Артура и вдвоем с Крищна-бабой направились вверх по горному склону чтобы выйти на плато. В этот предзакатный час становится не так жарко, наступает комфортное время для прогулок. Пробираясь сквозь джунгли по еле приметной тропе, мы встретили несколько стоянок отшельников, некоторые просто представляют из себя противомоскитную сетку-полог и небольшой очаг поблизости. Судя по всему, мои новые знакомые спят здесь, каждый — на своей персональной стоянке.

Бродяга по имени Миша, живущий в джунглях возле Арамболя, долго рассказывал о своих странствиях по Индии, как он встретил в Харидваре одного бабу (садху) и оставил ему все свои вещи, в том числе ноутбук и смартфон. Как потом непонятно зачем дикими тропами и вообще без них пробирался вдоль Ганги к Ришикешу, временами полз по вертикальным скалам, падал в бурную горную реку, выбирался вновь и снова шел куда-то. Как не заметил по пути Ришикеш [что по определению невозможно в здравом уме и твердой памяти] и ушел на много километров выше по течению Ганги. Очевидно, что-то с ним произошло в Индии, как мы между собой говорим, «парня навалило».

И в этом наваленном состоянии он блуждал в поисках чего-то непонятно чего. Возможно, себя, а может быть и нет. В итоге его прибило попутным ветром в благодатный Гоа, в тот самый лес, где он и живёт поныне, без крайней нужды не выбираясь во внешний мир, в том числе и в Арамболь. С людьми в Индии разное случается, мы все здесь проходим такие жёсткие отработки, что хватило бы на несколько обычных жизней. Так Сущее, заботясь о нас, даёт каждому шанс искупить все свои самскары, возможно, накопленные за множество предыдущих жизней. Чтобы двигаться дальше и выше, к своей истинной божественной природе.

Вскоре мы сидели втроём с бродягами Кришна-бабОй и Миша-бабОй [позвольте уж и его так называть по аналогии] и ели настоявшийся рис басмати. Миша признался:
— А недавно я вообще хотел с собой покончить, зачем жить если я не вижу в такой жизни никакого смысла?
— Вот это — самый ошибочный путь из всех возможных. И 100% тупиковый, — Парировал ему я, — Не приняв правила божественной Игры, человек, одержимый собственным эго, выражает протест Богу, всему Существованию бессмысленным лишением себя главного дара — жизни. Хочешь скатиться на несколько уровней ниже и родиться в следующей жизни каким-нибудь асуром?

— Но какой смысл так жить в лесу? — Спросил меня Миша.
— А ты себе этот вопрос задай, ты же своими ногами сюда пришел когда-то, тебя здесь никто не держит, ты волен в любой момент, например, позвонить в российское консульство, рассказать о своей ситуации и попросить о помощи в возвращении домой. Многие люди теряют документы, деньги, становятся жертвами мошенников, разных жизненных обстоятельств. Но это все решаемо, большой проблемы тут нет. Хуже когда ты сам не осознаешь те очевидные плюсы, которые имеешь здесь и сейчас, — Объяснял ему я, пытаясь поддержать и укрепить в вере в свои силы и торжество разума.

— Посмотри на свою ситуацию с другой стороны, — Продолжал я, — Ты живёшь практически в раю, в идеальном климате, где круглый год тепло, дожди идут только пару-тройку месяцев в году. Кругом — дикая природа, прекрасный первозданный лес, дружественный во всем, здесь всегда есть люди, такие же бродяги как и ты, которые помогут в любой жизненной ситуации. Ты получаешь еду бесплатно потому что индийцы — люди отзывчивые и добрые, они очень сострадательны. Рядом — чистая родниковая вода, лазоревый океан, красивые пляжи, и вообще здесь очень хорошо! А ты выбираешь страдание, живя своими иллюзиями, но мир вокруг прекрасен, он не враждебен тебе. Наоборот, весь этот мир — для тебя, для меня, для каждого из нас, и в нем все самое главное и жизненно необходимое даётся нам совершено бесплатно!

Платим ли мы за солнечный свет? А за воздух, за горы и океан, за пальмы, за синее небо или луну? Мы все это получаем бесплатно, только никак не можем осознать насколько же мы на самом деле счастливы. И только ум с его уродливым выродком эго отравляет нашу райскую жизнь, нет никакой причины для страдания, уверяю тебя… — Этими словами я завершил свой ответ на вопрос Миши.
— Да, пожалуй, так оно и есть, — Ответил он, задумавшись, — Я вот хотел восстановить отношения со своей бывшей женщиной, но не представляю как это будет выглядеть дальше, ведь я совсем изменился за годы жизни а лесу.
— Так, как прежде, уже не будет, прошлого не вернуть. И подумай хорошо, прислушайся к своему сердцу — а надо ли тебе оно, может быть, у тебя совсем иные сейчас задачи? — Ободрил его я