К заветному месту мы с Ромой направились горной тропой, по каменной осыпи. Более месяца я хожу по Ришикешу босиком, но уже отвык безопасно передвигаться по каменным россыпям; задумавшись, а точнее, находясь в благостном состоянии не-ума и не контролируя особо свои движения, я больно ударился ногой об острый камень. Получив сильный ушиб мизинца, невольно присел и скорчился от боли, посмотрел на выступившую кровь, и пошел дальше, стараясь не концентрироваться на острой боли.
Памятуя о том, что Индия — это страна «моментальной кармы», а именно, здесь причинно-следственные кармические связи настолько активны, что зачастую воздаяние следует сразу же за неверной мыслью или действием. Тут я вспомнил, как на самом деле за секунды до момента когда запнулся, у меня возникла такая мысль:
— Вот интересно, как сейчас поживают полицаи, которые тогда, в конце марта на нас здесь так грозно орали и посылали вон из Индии, угрожая дубинами. Получили ли они «обраточку» за неуважительное отношение к садхакам (людям, избравшим духовный путь)?
Значит, Сущее что-то мне хочет сказать через этот случай, посредством боли и досадного ранения… Что именно? Возможно так:
— Не беспокойся о них, у каждого из этих людей — своя карма и дхарма, это — не в твоей власти, они свое получат сполна. Будь в моменте «здесь и сейчас», не беспокойся о других, занимайся собой.
Возможно, так оно и есть сть на самом деле, и вообще хорошо, что стал постоянно следить за собой, не только за каждым своим действием, но и за мыслями. Это — хороший знак. Но нога ужасно болит, ох как это некстати, да ещё в такой светлый и радостный день… И..да, конечно, это — принцип двайты (двойственности) все должно быть в равновесном состоянии, во всем Сущее стремится поддержать баланс сил и энергии. Есть такая китайская поговорка: «Много хорошего — тоже плохо».
Мы добрались до заветных камней, и тут я был приятно удивлен, увидев как поставленный мною ещё в марте шивалингам стоит на прежнем месте как будто и не было минувших пяти недель! И пять каменных пирамидок никто не сломал, не раскидал круглые булыжники. Возле большой каменной глыбы, где обычно медитирую, в тени большого куста ивы кто-то смастерил укрытие и отгородил его камнями. Скорее всего здесь время от времени отдыхает баба, садху. Так оно на самом деле и оказалось. Мы расстелили коврик для занятий йогой в тени куста, где обычно ставил свою маленькую палатку знакомый мой Чандрананд-баба. Кустарник изрядно облетел, готовясь к очередному сезону дождей, под ним явно давно никто не ночевал судя по обилию опавших листьев и веток.
Тут я ещё раз поранил все ту же правую ногу, наступив на кусок ветки с длинными острыми шипами, один из них отозвался острой болью в моей пятке. Осторожно выдернув из ноги иглу, я очистил место ото всех веток, при этом даже не чертыхнулся. М…да, что бы это могло означать, уже два раза подряд, и все — одна и та же нога? Устроившись, мы пошли в протоку Ганги, где воды было по колено, совершили омовение с троекратным погружением с головой. Это возможно сделать здесь только лёжа, целиком забравшись в быстро текущий поток. Какое ощущение чистоты, покоя, умиротворения, наполненности божественной энергией! Так долго не было возможности отдыхать в этом месте, и вот, наконец, все случилось, спустя почти 5 недель.
Выйдя на берег и немного обсохнув на жарком полуденном солнце, мы вскоре увидели идущую по берегу Любу; оказывается, она уже давненько обретается здесь, среди каменных россыпей и густых зарослей цветущего кустарника туласи. Устроившись кто-где, мы приготовились слушать отдаленный рокот вод Ганги, неистово шлифующих вековечные скалистые берега, как вслед за Любой на берегу появился аскет, и направился прямо к нам.