Полуденная жара сморила меня после возвращения с Ганги и, закончив с написанием статьи, я быстро вырубился, проспав до пяти часов вечера. В просторной комнате, где сейчас живу, всегда прохладно и темно потому что расположена она на втором этаже гостевого дома, а единственное окно выходит в темный коридор. Находясь внутри, невозможно понять день снаружи или ночь, разве что по звукам, доносящимся издалека, с улицы. Воскресенье — «shanti day» (тихий, благостный день) в нашем районе Лакшманджула по понедельникам все магазины и лавки закрыты; власти по одной им известной причине обязали торговцев, владельцев турагентств и ресторанов отдыхать один день в неделю.
Судя по маловменяемым объяснениям моего знакомого индуса, это как-то связано с пресловутой «короной», якобы один день выделен на обязательную дезинфекцию помещений, которую, естественно, никто не проводит. Это же Индия:-) Так вот, в городе купить что-либо в этот день невозможно, зато на первом этаже нашего геста, спрятанного в узком переулке, даже по понедельникам работает небольшой магазинчик, в котором я купил пакет молока и пачку постного местного печенья со специями. Это был мой обед. Проснувшись к вечеру и обнаружив что пора бы уже идти обратно на берег, я отправился в путь. Небо немного хмурилось грозовыми тучами, наползающими, как всегда, снизу, со стороны равнины. Судя по всему, вечером будет сильный дождь, а может и обойдет стороной, вдоль ущелья, по дну которого течет Ганга.
Дождавшись Кришна-бабу со щенком Махешкой, мы сидели и, как обычно, общались под раскидистым деревом, а Шивпрасад-баба тем временем принялся разжигать костер и готовить чай, на сей раз без молока, которого просто не оказалось в наличии. Санджи накануне притащил откуда-то сверху большую кучу дров; я издалека заметил как высоко на берегу кто-то шумно лазает по горному склону среди практически непроходимых джунглей. Оказалось, это наш юный друг, пытающийся найти побольше сухих дров. Процесс этот непростой хотя бы потому, что большая часть кустарников, деревьев и лиан несёт на своих ветвях острые как иглы колючки, мгновенно и очень болезненно впивающиеся в руки и ноги. Здесь нужно уметь передвигаться крайне осторожно чтобы не получить серьезных ранений. Это умеют делать только местные жители…
Спустился Санджи с дровами и весь совершенно взмокший; всё-таки днём очень жарко и душно, а вот у Ганги всегда дует прохладный ветерок, да и вода в реке круглый год холодная. Я закончил вечернюю медитацию, на сей раз устроившись на плоской каменной глыбе, окружённой высокими пирамидками-торами. Над поверхностью реки плыл туман, а вершины гор постепенно окутали густые облака. Позже, когда мы сидели под тентом, натянутым между ветвей «ведова древа», тучи сгустились, последний солнечный луч сверкнул в просвете между ними, и тотчас же начался дождь. К тому времени мы успели выпить черный чай.
Ливень налетел с такой неистовой силой, что тент с баннером, ограждающие нас от дождя, прогибались и хлопали друг о друга под натиском стихии. Вода хлынула со всех сторон сплошным потоком, и нам пришлось сесть в самом центре, сбившись в кучку. Тут же, прижавшись а нам, сидела большая серая собака, пришедшая накануне из города, пёсик Махеш сжался у меня на коленях и жалобно попискивал — он ещё очень маленький, сильно боится воды, грома и молний. К тому же, сегодня ему ветеринар сделала первую прививку с вакциной, держать перепуганного до ужаса, верещавшего как резаный поросенок щенка пришлось троим, и он все же несколько раз умудрялся вырваться чтобы избежать укола.
Так что, стресс у щенка был большой, он до сих пор сильно напуган. Вода все ближе подбиралась к нам, а затем стала лить со всех сторон тента, ее просто задувало внутрь сильными порывами ветра. Шивпрасада между тем не было, я подумал, что он ушел в ближайшую пещеру пережидать дождь. Но Санджи сказал, будто Шивпрасад-баба продолжает готовить ужин.
— Не может быть, в такой сильный ливень и шквал вообще невозможно что-либо готовить на костре. — Предположил я.
Однако вскоре в наступившей темноте появился наш садху с кастрюлями в руках, весь мокрый, в одной набедренной повязке дхоти, он вышел из сплошной стены дождя как призрак.
И это был горячий варёный рис, приправленный маслом гхи, какими-то ароматными съедобными листьями и зеленым перцем чили! Шивпрасад-баба раскладывал еду по тарелкам, я светил ему фонариком со смартфона, а Кришна-баба, тоже весь мокрый, принес палку, подставив под тент чтобы ускорить слив потока воды. Такой получился у нас романтический ужин в разгар тропического ливня, поздним вечером, в темноте, в дружной компании местных бродяг и собак.