Очень полезной практикой размышления над бренностью нашего телесного бытия является наблюдение за кремацией, иначе говоря, присутствие на индуистских похоронах. Через несколько часов после ухода человека из жизни (читай — из тела), останки везут в крематорий и сжигают. В идеале, если покойному очень повезет, и у него была прямо-таки идеальная карма, его труп будет сожжён на берегу священной Ганги, а золу смоют в воды «Небесной реки». Для индуиста, в какой части света он бы ни жил это — самый идеальный апофеоз земной жизни. На Руси, кстати, в дохристианские времена пока не была введена традиция закапывать тело в землю, повсеместно существовал обряд кремации. В отдельных случаях тело покойного клали на лодку/ладью, поджигали ее и пускали вниз по течению реки. То есть, общность традиций очевидна, на Руси были ведические времена так же как и в Бхарате [Индии].
Живя здесь, привыкаешь к совершенно иному укладу жизни и, в том числе, к этой красивой традиции когда отработавшее свое тело усопшего предают священному огню Агни, ассоциируемому с богом Шивой, отвечающему за мудрое разрушение сотворенного. В Гималаях Шива — самый почитаемый из всех богов индуистского пантеона прежде всего потому, что традиционно горы считаются Его обителью, а также из-за аскетического образа жизни божества, проводящего большую часть жизни в медитации где-то высоко на покрытых вечными снегами горных вершинах. Шива вечен, он был всегда и пребудет в вечности бесконечно долго. Историки индуизма утверждают, что культ Шивы присутствует у всех индоарийских народов, только название божества отличается. На Руси роль Шивы скорее всего выполнял Велес.
Так вот, огонь Шивы, принесённый из храма, медленно и неотвратимо пожирает отслужившие свое тело бывшего человека; в результате кремации остаётся лишь несколько головешек и кучка пепла, который смывают в воды реки. Все. Никаких кладбищ, пьянок и жратвы на могилах, памятников и оградок. Потому что мёртвому не нужны памятники, ему не нужна больше территория за высоким забором. И скорбь наша ему тоже не нужна. А нужно наше принятие, всепрощение и духовная поддержка на дальнейшем пути вечной Души. Теперь я понимаю почему с детства не люблю ходить на кладбища и все эти поминки, еду и выпивку на могилах, мне всегда это казалось очень диким, и сейчас все встало на свои места.
Человек умер, душа приняла решение выйти из тела и продолжить свое путешествие в Вечности. И это неизбежный финал каждого из нас, тех, кто пришел на эту планету в человеческом теле. Выбор души нужно уважать, не устраивать истерик и уж тем более не голосить навзрыд с требованием вернуть обратно. Никто ещё не вернулся, это невозможно. Все что мы можем — это принять как должное, благодарить, простить, просить прощения и отпустить с миром. Все привязки должны быть разрушены. Наша скорбь — это наше эго, жалость к себе, притягивание негативной энергии, мешающей связанной с нами на духовном плане душе почившего человека двигаться дальше в Вечность. Чем дольше мы удерживаем эту связь ради собственного эго — тем больше страданий выпадает на долю ушедшего.
А все потому, что нас никто не учил тому, как правильно прощаться, как отпускать усопших. Даже само слово «прощаться/прощание» содержит в себе ответ, ключ «простить/прощать». Иначе говоря, попросить прощения и простить за все. И точка. Какой бы ни была эта жизнь, что бы между нами и ушедшим ни происходило — это всего лишь игра [божественная лила], и в финале этой игры неминуемо возникает момент, когда кто-то один, наигравшись, покидает пределы Иллюзии чтобы продолжить свой путь в иных иллюзорных реальностях, коих только в Ведах описано 1200(!)
Один мой знакомый здесь, в Ришикеше очень любит гулять по берегу Ганги аккурат напротив крематория. Он несколько раз приглашал меня туда, и мы долгими вечерами прогуливались по каменистому плесу среди разбросанных повсюду головешек и обгоревших кусков ткани, прибитых течением реки, смытых явно с того берега, где полыхают погребальные костры. Не знаю почему ему приглянулось именно это место, но есть в этом что-то судьбоносное, какая-то непостижимая тайна. Я, честно говоря, не в восторге от засорения реки всяческим мусором, пусть даже такого происхождения, но для индийцев все, к чему прикоснулся огонь всеуничтожающего Шивы, является священным. Прямо возле крематория, который представляет собой просто каменистый берег реки с несколькими бетонными помостами для кремации, построили здоровенный подвесной мост, самый большой в Ришикеше, и теперь идя по нему, можно любоваться погребальными кострами и, между суетными нашими земными делами, размышлять о вечном хотя бы на несколько секунд отвлечься от экрана смартфона…