Автор: jayant

Вечером разразилась очередная гроза, загнавшая меня под узкий навес крыши. После омовения я сидел у Ганги и любовался тем, как последние лучи заходящего солнца подсвечивают свинцовые грозовые тучи, зацепившиеся за горные вершины над Тапованом. В какой-то момент задумался, и тут совсем стемнело, начался дождь. Единственное докуда успел дойти так это до соседнего дома, а ливень уже хлестал с неистовой силой. Я долго стоял в своем укрытии и наблюдал за буйством стихии, орошающей окрестные горные склоны вновь и вновь, каждый вечер и каждую ночь.

В этом году дожди все никак не утихают, сейчас начался очень душный и жаркий сезон, когда днём стоит марево из испарившейся влаги при температуре воздуха +36, затем собираются тучи, повсюду в горах льют дожди, грохочет гром, а вечером накрывает и Ришикеш. Ночью и по утрам тоже идут дожди, а затем вновь выходит солнце и вода испаряется, создавая эффект парника. Мне по делам сейчас приходится много ходить, и делать это днём стало очень тяжело потому что за пару минут ты становишься весь мокрый; влажность воздуха слишком высока как в сезон муссонов где-нибудь в Юго-Восточной Азии. Помню как тяжко было в Китае в июле месяце когда снаружи выше +40 и почти 100% влажность воздуха. Но тут уж ничего не поделаешь, таков климат в этих местах. В любом случае это лучше чем в Гоа, где полгода тупо льют дожди и по колено воды, а оставшиеся полгода засуха.

Пару минувших дней у меня было столько дел, что совершенно не оставалось времени на написание путевых заметок, с другой стороны, это хорошо, когда иногда делаешь перерывы и есть возможность поразмышлять в потоке каждодневных дел прежде чем делиться. В-целом, если не обращать внимание на сильную жару, здесь очень мило и комфортно, особенно когда идёшь по улочкам Ришикеша и видишь такое обилие животных. Не покидает ощущение, будто находишься в деревне где-то в своем далёком детстве. Повсюду бродят коровы с маленькими телятами, огромные быки, несколько раз видел пару осликов, лошадей, здесь множество пушистых и очень дружелюбных собак, в кронах деревьев резвятся обезьяны, часто, как сегодня утром, они чинно-важно расхаживают по набережной.

Людей сейчас значительно меньше, не как летом во время фестивалей и праздников, особенно в священный месяц Шравана, когда в Ришикеше было не протолкнуться. Меньше людей — меньше суеты и шума, которые являются вечными спутниками индийцев. И в разы меньше мусора… Вообще Ришикеш считается одним из самых чистых городов Индии, и это на самом деле так, хотя если не иметь опыта путешествий по стране и сразу приехать сюда, мусора везде более чем достаточно. И все равно, в отличие от большинства других мест огромной страны, здесь действительно следят как могут за порядком, хотя на набережных нет ни одного мусорного контейнера. Каждое утро бригада уборщиков подметает улицы, убирает с них коровий навоз. А сейчас, во время муссонов, еще посыпают обочины дорог и гхаты (набережные) хлоркой.

Не уверен, что это полезно для окружающей среды, но белый порошок сейчас повсюду. Так борются с развитием плесени и, наверное, с размножением мух. Всё-таки на улицах полно живности, что естественным образом стимулирует появление множества насекомых, в том числе блох. Ко счастью, здесь практически нет комаров, по крайней мере в районе Лакшманджулы они никогда не досаждают. Я все еще помню как живя в штате Гоа, круглый год всегда одна и та же проблема — обилие комаров, они размножаются 12 месяцев в году при теплом, влажном летом и сухом зимой прибрежном климате. А здесь в этом смысле очень комфортно, никто тебя не кусает даже если сидишь на улице по вечерам, разве что иногда подлежит один-два комара, что совсем не критично.

Сегодня начался очередной индуистский фестиваль, Ганеша Чатуртхи, или «Явление Господа Ганеши», который отмечается по всей Индии как минимум в течение 7 дней. Все это время в храмах и во многих домах с особым почтением поклоняются образу (мурти) Ганеши, проводят праздничные пуджи и предлагают божеству сладости. А в в последний день фестиваля большие процессии людей несут статуи Ганеши к ближайшему водоёму и в торжественной обстановке погружают их в воду. Здесь это, в-основном, храмовый праздник, и главное действо происходит только в кульминационный день фестиваля. А в том же Гоа, точнее в Кериме где я прожил полтора года, процессии ходят по улицам каждый день, в домах собираются большие компании, поют баджаны, радуются и веселятся, славят божество в надежде получить Его высшее благословение и, конечно, в первую очередь материальные блага. В этом смысле подавляющее большинство индийцев предельно меркантильно:-) Что-ж, Джей Ганеша Джи!

С утра лил дождь, и «утренняя обезьяна» не пришла. Лангуры живут в лесу, на деревьях, если приходят к человеческому жилью, то лишь для того, чтобы найти себе лёгкое пропитание. Но они никогда не ночуют в городе, всякий раз возвращаясь на свои излюбленные насиженные места поблизости. Шерсть у них густая, поэтому этим обезьянам не страшен ни дождь, ни снег. Впрочем последнего здесь никогда не бывает, снега выпадают только высоко в Гималаях, но зимой и здесь достаточно холодно, по ночам и ранним утром до +1, да ещё с пронизывающим холодным ветром. Потому природа снабдила лангуров всем необходимым для защиты от любых погодных сюрпризов.

Вечером, вернувшись с Ганги, лежу себе на кровати, уткнувшись в смартфон, и краем глаза вижу как кто-то осторожно заглядывает с балкона через приоткрытую дверь. Ну кто бы это мог быть в пустом гостевом доме, разве что обезьяна. И действительно, выглянув на балкон, вижу сидящей на перилах ее, родимую, мою знакомую лангуриху! Видать захотелось ей вкусняшек на ночь глядючи, взяла и пришла ко мне. Причем любая мартышка и раздумывать не стала бы, ворвалась бы в комнату, схватила бананы, лежащие на столе, или ещё что-нибудь вкусное, а моя знакомая деликатно заглянула, заявила о своем присутствии и терпеливо ждёт снаружи, не предпринимая никаких попыток проникнуть внутрь. И взгляд у нее порой совсем человеческий. Интересно что это за душа пришла в тельце обезьяны свидетельствовать себя в этом мире?

Угостил позднюю гостью чем бог послал, причем первый банан она съела целиком, хотя «попку» так же точно как и в прошлый раз оставила, бросила вниз и с отстранённым видом наблюдала как она летит в сторону прохожих. Удостоверившись, что кусочек банана благополучно приземлился, она взяла только половину второго, я предлагал ей вторую половинку, держа в руке, но лангуриха им не заинтересовалась, видимо, решив оставить банан мне. Пришлось есть раз это — для меня😊 Она с удовольствием погрызла сухарики, которые ей очень нравятся, и вскоре ушла по своим обезьяньим делам. Небо к вечеру хмурилось, вот-вот готовое разразиться ливневым дождем, который не заставил себя долго ждать и периодически затихая, продолжался до утра.

Иногда мне трудно вставать в 5 часов утра, особенно когда идёт дождь или засыпаешь слишком поздно после полуночи. В сезон муссонов частенько сплю до половины шестого, но все равно иногда не высыпаюсь. Так был и сегодня, ровно в пять я проснулся, сделал все утренние дела и вновь вырубился до половины седьмого, когда дождь всё-таки прекратился. Каждое утро после чашки кофе — обязательный визит на гхат, чтобы совершить омовение в ледяных водах Ганги. Сейчас эта часть набережной скорее напоминает водопад — дождевая вода сверху течет по ступеням и даже по стенам, покрытым граффити. Когда идёшь вниз, создаётся ощущение будто спускаешься по каскадному водопаду.

Вещи, чтобы они не вымокли, оставляю на металлическом каркасе, когда-то установленном для мусорных контейнеров. Потом их зачем-то повсеместно убрали, и теперь во всем Ришикеше нет ни одного контейнера, и мусор, разумеется, выбрасывать некуда. Судя по всему, это была какая-то государственная или скорее муниципальная программа, но контейнеры не прижились, в поисках ништяков их постоянно опрокидывали коровы и обезьяны, раскидывая мусор вокруг. Зато сейчас у меня есть подставка для хранения одежды, обуви и рюкзака на время купания в Ганге, все остальное — мокрое, повсюду течет вода.

Все же мы, люди, даже живя в отрыве от природы в любом случае зависимы от ее циклов, в том числе и от погоды. До наступления этого очередного муссона у меня, судя по всему, падало давление, и пару дней меня постоянно покачивало, особенно если наклонишься и потом резко встаёшь. Несколько раз я даже чуть не потерял равновесие и не шлепнулся прямо на улице. Наверное поэтому организм интуитивно требует кофе хотя бы пару раз в день, чтобы повысить артериальное давление. Зато сейчас, когда вновь начались дожди, головокружение прекратилось, но мне постоянно хочется спать. Вчера за утро я успел сделать массу дел, в том числе постирать и прибраться, высушить всю одежду благодаря ясной, солнечной погоде. А сегодня постоянно сплю, даже вернувшись с Ганги и съев утреннюю овсяную кашу, завалился спать и проспал целый час. Хорошо, что не надо идти на работу, я теперь сам себе хозяин и начальник😊

В это трудно поверить но я остался во всем гостевом доме совершенно один, в качестве единственного постояльца. Буквально сегодня утром все оставшиеся индийцы сьехали и наступила тишина. Конечно, относительная потому что в Индии не может быть тихо, тишина и индийский образ жизни в-принципе не совместимы. И все же… Есть в этом свои большие прелести, например, когда заходишь в туалет общего пользования, а там не воняет мочой и не накурено, нет следов грязной обуви на полу [я хожу босиком как и принято в индийских домах], не валяется повсюду мусор, который появляется везде, где эти люди останавливаются.

По моему балкону, смежному с соседней комнатой, не ходят неизвестные мужики, громко говорящие часами в свои смартфоны и не заглядывают в окно в надежде увидеть…не знаю что они тут всегда хотят увидеть, разве что голую белую задницу:-) Ко мне приходят только обезьяны. Та молодая самка лангура, что прикормилась несколько дней назад, приходила уже несколько раз, а недавно — со своими сородичами. Выхожу ранним утром на балкон, а на перилах, растянувшись и свесив вниз все четыре ноги-руки, возлежит это чудесное существо и явно ждёт угощения. Разумеется, пушистик получил оставшуюся со вчерашнего дня специально для нее гуаву, сухарики и печенье.

Второй лангур тоже пытался прорваться на балкон и встать на довольствие, но пришлось закрывать от него дверь потому что обезьяна настойчиво заглядывала внутрь комнаты, хватала дверную ручку и буквально силой пыталась открыть настежь дверь чтобы прорваться внутрь и учинить погром в моем скромном жилище. Что такое обезьяна в доме — вполне можно себе представить, это как толпа маленьких детей, играющих в войнушку или даже хуже. Мне пришлось протягивать еду через узкую дверную щель, и лапка сидящей на перилах моей, уже знакомой обезьяны аккуратно брала угощение, снаружи доносились аппетитные звуки хрустящих сухариков.

Некоторое время спустя на смену лангурам прибыл десант мартышек-гопников, которых весь штат гостевого дома гонял швабрами. Тем не менее, один маленький мартышонок всё-таки умудрился пробраться в окно этажом ниже и учинил там настоящий погром: когда я спустился посмотреть откуда исходит шум и крики, увидел мусор, раскиданный по всему коридору и лестничной площадке. Одна маленькая, на вид безобидная обезьянка изничтожила, свела к нулю результаты утренней уборки. Зато причина всего этого бедлама благополучно висела на оконной решетке снаружи, уцепившись одной лапой за нее, а во второй у нее была вкусная индийская лепешка чапати. Обезьяныш совершил удачную вылазку, но в то же время потерял мамашу, которую прогнали шваброй куда подальше. Он долго кричал и как бы мяукал, призывая маму.

Лангуры с макаками не дружат, они никогда не находятся вместе, поэтому вначале сюда приходят одни, а затем — другие, и все получают свое, кто-то вполне добровольное угощение, а другие попросту грабят постояльцев отелей, силой вырывают и таскают еду, и вообще все, что под волосатую обезьянью лапу попадется… Тем временем сезон муссонных дождей понемногу завершается, ливни идут все реже и реже, преимущественно по ночам или ранним утром, днём солнечно и жарко, воздух наполнен испарениями, поэтому еще и очень душно, стоит пройти пару минут по улице — становишься весь мокрый. Ко счастью совсем рядом студеная Ганга, возле которой всегда можно найти тень и прохладу.

Без святой реки здесь было бы совсем тяжко, чересчур душно и жарко. Август подходит к концу, наступает умеренно жаркий осенний сезон, когда дождей мало, устанавливается солнечная погода, а вода в Ганге очищается от мелкого песка, ее цвет вновь меняется с буро-коричневого или белесого — на лазоревый и бирюзовый. Уже сейчас с каждым днём уровень воды становится все ниже и ниже, а после омовения на зубах больше не скрипит песок, его не нужно доставать из ушей и вымывать потом из волос. Все возвращается на круги своя, слава Богу муссоны вроде как пережили, впереди хороший и комфортный по погоде сезон и, честно говоря, я уже соскучился по прозрачной, бирюзовой Ганге; слишком долго идут дожди, слишком затяжным показался этот летний сырой сезон года.

Пью традиционный утренний кофе, в тарелке остается последняя печенька, и тут странным образом она исчезает. Ну то есть просто была — и нет, причем я точно помню, что ее не ел, никуда не выкладывал и не оставлял на потом, какой в этом смысл? Попросту была — и нет как в цирке во время представления фокусника-иллюзиониста. Любопытства ради перетряс все, что было убрал простыню и повесил на перила балкона [ем сидя на кровати], переложил подушку, а печенька так и не нашлась, ну прямо мистика какая-то. Впрочем, ко всякого рода мистическим явлениям живя в Индии годами, понемногу привыкаешь, и все же… Ведь была же — и нет, как сквозь землю провалилась, точнее сквозь кровать.

Поняв, что либо меня самопроизвольно накрыло, либо и вправду чудо случилось, и это печенье — из числа так называемых «астральных предметов», которые могут в любой момент исчезнуть, что в Индии случается довольно-таки часто, я преспокойно принялся допивать утренний кофе. Разгадка магического исчезновения последней печеньки ждала меня на дне кружки! Там, на самом донышке благополучно лежала, вся такая мягкая, пропитавшаяся кофейным отваром та самая загадочным образом исчезнувшая накануне печенька. Как она туда попала, что вообще происходит?

Ведь точно помню — брал ее из тарелки, но вот момент того, как она оказалась в кружке с кофе, совершенно не помню, то есть совсем:-) Это кажется называется «непроизвольное действие». Интересно, чем мое сознание было занято в тот момент, когда, судя по всему, оунул печенье в кофе и выронил его из руки? О чем таком глобальном и супер-важном думал мой ум вместо того, чтобы наслаждаться завтраком и этим самым дешёвым, но вкусным печеньем «Parle-G» с неизменным отображением девочки, индийского аналога российской «Аленки» с упаковок шоколада? Это я к чему все пишу — да к тому, что когда мы теряем власть над собственным умом, когда мы даём ему полную волю, он начинает вытворять все что угодно.

Самое большое страдание человеку доставляют не тяготы жизни в миру, не другие люди, а собственный ум, его бесконечная болтовня и работа вхолостую, трата времени и жизненных сил на совершено бесполезные вещи как то обсуждение и осуждение окружающих, вспоминание того, что было и уже прошло навсегда, планирование чего-то там в далёком будущем, которое ещё не наступило и с большой долей вероятности если и наступит, то будет совсем другим, не таким как того хочется уму. Я был изрядно удивлен, когда узнал ещё в средней школе о том, что на работу головного мозга как управляющего центра и обеспечение высшей нервной деятельности у человека расходуется до 90% всей потребляемой энергии. То есть, мы по сути всю жизнь кормим свой мозг и, конечно же ум, а он, сволочь такая, нам же создаёт проблемы, а реале не существующие. А делает он это лишь с одной-единственной целью — чтобы мы продолжали отдавать все жизненные ресурсы ему, любимому.

Он формирует эго, эту концепцию «ложного Я», превращающую нас в эгоистичных идиотов, одержимых параноидальной идеей о собственной исключительности, значимости и превосходстве над всеми иными формами жизни и над себе подобными — в том числе. Истина лежит перед нами как последняя вкусная печенька на дне тарелки, но мы ее не видим в упор, хватаем и автоматически макаем в кофе, она выскальзывает из наших рук и падает на дно «кружки»-жизни до тех пор, пока мы не опустошим ее до дна, не исчерпаем лимит жизненной энергии и не придем в момент Истины — умирания, оставления физического тела. И тут вдруг оказывается: все это время, всю нашу жизнь она, эта спасительная Истина была рядом, более того, всегда находилась в нашей жизни при нас, внутри нас, где-то очень глубоко, на самом дне и время от времени напоминала о себе тихим, робким голосом, шептала: «Я здесь, я совсем рядом, не рви свою ж@пу в поисках смысла, его там попросту нет, прислушайся к себе, услышь меня…»

Но нет, нам же вечно некогда, у нас есть более важные дела чем знание истины, чем жить в гармонии с самим собой и с миром. Нас научили хватать силой, покорять, завоёвывать, брать напором. И вот, когда все деньги мира так и не заработаны, а вся работа так и не отработана, накопленное годами отвращение ко всему на свете превратилось со времени в параноидальную подозрительность и недоверие ко всем и вся, вдруг настает момент Истины, когда тело больше не слушается тебя, более того, ты вдруг обнаруживаешь, что оно вообще никогда, ни долю секунды, ни единого мгновения не принадлежало тебе, это всего лишь «биоскафандр», его больше нет, а ты, как это ни странно, все еще есть!..

Ум тоже сдал свои позиции, чудесным образом оставшись вместе с телом, и он, оказывается, тоже смертен. Но ты по-прежнему есть, только не как нечто, чувствующее свою отделенность от всего остального, а ты и есть ВСЕ!
«…Не за что биться, нечем делиться, все об одном;
Стоит ли злиться, там за окном птица я, птица…» («АйкцЫон»)
Душа — птица отправится дальше а свое долгое, волшебное путешествие по миллиардам миров. Без тела-скафандра, без ума — тирана, прекрасная и свободная она воспарит в Небеса и будет пребывать в истине до тех пор, пока вновь не отождествится с каким -нибудь очередным телом и умом…А когда осознает это, будет уже слишком поздно, и опять все по новой… Вот это попадос, вот это сансара…

Иногда мне приходят откровения, нередко это случается на берегах священной Ганги когда сижу в медитации, а ум мой максимально расслаблен. По велению души вновь стал каждый вечер ходить на свое любимое место, за городом, провожу там как можно больше времени в расслабленности, вдали от суетной атмосферы мира людей. Все горные тропы туда заросли за время муссонов, в первый раз я спускался к Ганге с трудом, продираясь сквозь густо разросшийся кустарник и сплетения лиан. За время дождей и разливов Ганги место сильно изменилось, с берега полностью смыло весь песок, но основные каменные глыбы остались на своих местах, раскидистое дерево все там же, его крона стала густой, на ветвях распустились мелкие ароматные цветочки.

Люди туда практически не ходят, по крайней мере нет ни человеческих следов, ни мусора, непременного спутника индийских отдыхающих. Только мир дикой природы во всем ее естественном великолепии! Вчера когда я спустился на берег и подошёл к своему излюбленному камню, нечаянно спугнул крупного самца лангура, он отдыхал на соседних камнях, неожиданно увидел меня и осторожно, неспешно ушел в джунгли. Совершив омовение, я прилёг в тени каменной глыбы и погрузился в состояние тотального свидетельствования когда ум полностью расслаблен, а поток мыслей прекращается. С наступлением вечера становилось прохладнее, и вскоре я уже сел в асану чтобы продолжить начатую медитацию.

Плеск волн прекрасной богини Ганга Дэви о круглые, обкатанные тысячами лет камни расслаблял и уводили все дальше от любых мыслей, от этой порой кажущейся бесконечной «болтовни ума». В какой-то момент я вновь, как и прежде почувствовал присутствие Света. Он мерцал вначале прямо передо мной, исходя от Ганги, а затем распространился нежными лучами повсюду, наполняя меня энергией мудрости и древнего, изначального знания о природе вещей. Божественный свет передал важное послание к самому себе:

— Никогда никого не осуждай, не оценивай поступки других людей какими бы они ни были. У тебя есть ты сам, и только исследуя себя, очищая себя от покровов невежества ты способен духовно расти, тогда ты узришь мир в истинном свете, он станет для тебя совершенным, прекрасным, в нем не будет ничего неверного. Загляни в себя, посмотри беспристрастно сколько ещё в тебе темноты, ты не сможешь двигаться дальше по пути духовной эволюции до тех пор, пока вся эта тьма не станет Мною, Светом!..

В тот самый момент мне открылось пространство внутренней Вселенной, лучи света не могли пробиться до дальних, самых глубинных областей моего внутреннего Космоса потому что там по-прежнему царит непроглядная тьма. Свет показал мне внутреннюю черноту, где ещё предстоит много работы, шаг за шагом очищая наслоения ментального мусора, ложных концепций ума, явно унаследованных их прошлых жизней. Но я не ощутил непосильности задачи, наоборот, скорее Свет дал стимул для дальнейшей духовной работы, продемонстрировал оставшийся объем черноты, которую предстоит очистить, позволив Ему, исходящему из Причины всего, проникнуть как можно дальше в черные дыры внутренней Вселенной и завершить эволюцию этой души полным и окончательным растворением ее в абсолюте.

Вслед за откровением послеловал необычайный духовный подъем, меня напомнило чувство благодарности Единосущему за этот урок, за саму возможность увидеть потаенные глубины своего существа. Не берусь судить что это было, какая неимоверно прекрасная энергия снизошла на меня в тот вечер. Возможно, Ганга Дэви, а может и господь Шива или даже сам Вишну, от стоп которого берет свое начало всеочищающий поток небесной Ганги. То было очень сильное духовное переживание… А потом, лёжа на каменной глыбе и глядя в небеса, на которых яркие краски заката рисовали картины бесподобных иллюзий, я вспомнил слова одной моей знакомой, сказанные буквально на днях: «…В текстах вед сказано, что на этой планете самое прекрасное небо, нигде больше нет такого разнообразия форм и красок».

Небо величественно и бесподобно, в тот вечер со стороны Гималайских гор надвигался циклон, и алые солнечные лучи освещали края дождевых облаков, плывущих на лазурном фоне. Лучи нашей звёзды по имени Солнце, проникающие повсюду, расчертили небосвод от края до края… И ещё я почувствовал как место радуется моему возвращению, эти камни, деревья, кусты и травы, птицы, что щебечут вокруг, — они ждали меня, мы с ними неразделимы, мы — единое целое. И я ждал готовности встретиться с ними вновь потому что всему — свое время. Маленькая птичка села на камень, окружённый водой, и принялась радостно петь. Вскоре на соседнюю каменную пирамидку, торчащую из воды, прилетела другая птица, и они принялись щебетать уже вдвоем. На небе догорали краски заката, волны плескались о каменистый берег, в кустах стрекотали цикады, пахло ароматными цветами, над рекой поплыли вечерние туманы… Все в этом мире совершенно, гармонично, мудро и бесконечно прекрасно. Когда ты в мире с собой — тогда все правильно, миру с тобой по пути.

Ранним утром ко мне пришла обезьяна. Но не злобная рыжая макака, которая скалит зубы и демонстрирует свою плешивую красную задницу, а очень добродушная самка лангура. Я каждое утро после медитации варю себе кофе и сижу с кружкой на узеньком балконе, выставив предварительно на него стул. Балкон настолько узок что пластиковый стул помещается с трудом. Зато завсегда приятно подышать свежим воздухом особенно когда идёт дождь и над Гангой, текущей неподалеку, над горными вершинами плывут густые облака-туманы. Пью я кофе, и тут сзади ко мне по перилам выходит здоровенная обезьяна, размером с семилетнего ребенка.

Она аккуратно проходит почти перешагивая через меня и садится напротив, с нескрываемым любопытством наблюдая чем это я таким вкусным завтракаю. Раз уж пришел лесной «Хануманчик» с мирными намерениями, не рычит и не скалится, я дал ей маленькое яблоко, которым несколько дней назад на гхате мне досталось по спине. Тогда я сидел в медитации у Ганги, а наверху, выше по ступеням накуривались несколько садху, видимо, шутки ради кто-то из них метнул в меня яблоком. Сохранив этот подарок, я подумал как хорошо было бы поделиться им с обезьяной. И вот, на тебе, приходит сама прямо как по наитию. Лангуриха аккуратно и неспешно съела яблоко, после чего получила от меня ещё и очищенный банан.

И тут она меня изрядно удивила — также не спеша полакомившись бананом, откусывая от него маленькие кусочки, она не доела маленькую «попку», озорно кинула ее вниз, а пока кусочек летел до земли, с любопытством и задумчивостью наблюдала за его полетом. Совсем как мы, люди! Это как в детстве кинешь что-нибудь исподтишка с балкона и смотришь, напугает эта штука кого-нибудь или нет. Вы кидали в детстве с балкона девятого этажа полиэтиленовые пакеты с водой наблюдая за реакцией прохожих?:-) Вот и эта обезьяна, убедившись что кусок банана все же не впечатался в чью-либо голову, вновь в непоколебимом спокойствии сидела передо мной, ей явно понравилось угощение.

Закончив с кофе, я пошел варить овсянку, а обезьяне, сидящей на балконе и время от времени с любопытством заглядывающей в комнату, время от времени выдавал по сухарю, они ей очень понравились, судя по аппетитному похрустыванию, зашли прямо на ура. Достаточно долго лангуриха сидела на одном и том же месте, сытая и прикормленная, а я пошел к Ганге совершать традиционное утреннее омовение. Ночь была дождливая, утром всё ещё шел мелкий дождик, но это совсем не мешает искупаться в студеной полноводной Ганге. Когда вернулся домой — утренней гостьи уже не было, зато на балконе красовалась жёлтая лужица и несколько какашек. Очевидно, угощение понравилось:-)

Дождавшись когда дождь утихнет, я отправился в Рамджулу, надо было снять наличные в единственном открытом с утра банкомате, в котором, разумеется, денег не оказалось хотя чудесным образом он был открыт. На этот случай у меня был запасной вариант — перейдя через Гангу по мосту, я без проблем снял деньги в другом банкомате, очень неприметном, спрятанном фактически в подворотне. И это при том, что возле него даже в столь ранний час дежурит охранник, наверное чтобы не унесли. Судя по хлипкости конструкции, когда весь банкомат трясется даже от твоего прикосновения к монитору, попытки утащить его посетителями уже предпринимались не раз. Но самое главное — это единственный банкомат во всей округе, который, во-первых, работает, а во-вторых, в нем даже есть деньги!

В эти утренние часы мне нравится гулять по набережным Ганги, сидеть у священной реки наблюдая за стелющимися над водой туманами, движением облаков, окутывающих вершины гор, за тем как туман становится облаками, а те, в свою очередь — дождем или вновь туманом… Как неспешно бредут священные коровы с совсем крохотными телятами, среди них в ярких оранжевых одеждах повсюду сидят, лежат садху, вольные аскеты, живущие здесь же, на улице. Куда-то спешат по своим делам суетливые индусы на стареньких скутерах и видавших виды байках, группы аутентичных паломников с простыми, крестьянскими лицами проходят по набережной, все женщины — в красочных сари, мужчины — в белых одеждах, с тюрбанами на голове. Вот это — настоящие жители Индии, которых нечасто можно встретить в крупных городах, и никогда — в самолётах.

У них нет таких огромных по индийским меркам денег чтобы путешествовать самолётами, многие об этом даже не мечтают. Зато они истово верят в справедливость и защиту своих древних богов, отправляются в дальние паломничества кто — пешком, кто — в самых дешёвых вагонах поездов. Вера в высшую справедливость даёт им силы выжить в любой ситуации, а древняя традиция принимать все как должное, довольствоваться только тем, что есть и не желать большего, того, что не предписано иметь людям твоей касты и варны, учит смирению и принятию. Мир уже совершенен, верим мы в это или нет, в нем все — на своих местах, нет никаких ошибок в Существовании. Любое несовершенство — лишь блажь нашего затуманенного иллюзией Майи, больного ума.

Последствия ливневых дождей, которые шли в течение двух суток, устраняли при помощи бульдозеров, экскаваторов и живой рабочей силы. Дороги местами затянуло толстым слоем сели из камней и грязи. Но самая большая проблема возникла с электричеством, его не было больше суток. Оползень повалил опору центральной ЛЭП и обесточил два крупных района города Лакшманджулу и Рамджулу. Дождавшись пока прекратится дождь, я направился пешком в Тапован, и как раз стал свидетелем последствий не на шутку разгулявшейся стихии. Повсюду на перилах и ограждениях набережной были развешены оранжевые тряпки аскетов садху, возле них мирно дремали коровы, тоже натерпевшиеся за пару дней ненастья.

Снять наличные в банкоматах Рамджулы мне, разумеется, не удалось, все они оказались обесточены. Зато на противоположном берегу Ганги, в Таповане все открыто и работает в обычном режиме, разве что дороги местами чистят бригады рабочих. Вернувшись обратно, я попытался было искупаться на своем гхате, но не тут то было, он оказался полностью затоплен резко поднявшейся водой, Ганга грохотала и неистовствовала, крутя воронки и неся неимоверное количество песка отчего вода приобрела тёмно-коричневый цвет. Удержаться на ногах в таком потоке невозможно поэтому я оставил омовение на потом и просто посидел на берегу.

Чувство голода давал о себе знать, со вчерашнего обеда я ничего не ел, из-за отключения электричества приготовить было попросту не на чем, а в уличных забегаловках опасно, за сутки тьмы все продукты стухли. По нашему узенькому переулку по-прежнему несется поток дождевой воды, она каскадами водопадов устремляется с горных склонов к Ганге. Сняв обувь, я добрался по щиколотку в потоке до своей берлоги, которую ещё называю «пещерой», немного посидел-подумал и понял, если сейчас не схожу и не перекушу хоть что-нибудь, останусь голодным до завтра потому что никто не знает когда восстановится электроснабжение, как обычно maybe tomorrow. Купленные накануне бананы не принесли чувства насыщения. Окрестные забегаловки хотя и были открыты, но в них со вчерашнего дня ничего не готовят, нет электричества и воды (ее же качают электромоторами).

Единственное место, где меня напоили масала-чаем и накормили лапшой быстрого приготовления с овощами — это та забегаловка, где раньше по утрам пил чай по пути к Ганге, она открывается первой, около 6 утра. Тем временем чудесным образом восстановилось электроснабжение, и Лакшманджула вновь зажила своей обычной суетной жизнью проходного места на пути миллионов индусов к своим «Местам силы», что высоко в Гималайских горах. Закат я ушел провожать на маленький гхат, о том чтобы искупаться в Ганге и речи быть не могло, вода поднялась, сильно помутнела и неистовствовала, смывая все на своем пути. В такие моменты, сидя в нескольких сантиметрах от бушующего потока, понимаешь насколько сильна стихия воды, с какой лёгкостью она может как дарить жизнь, так и отнимать ее.

Если человечеству и уготована участь быть стертым с лица земли как это происходило со всеми предыдущими цивилизациями, то этой очищающей силой определенно будет вода. «Великие потопы» — ничуть не байки и не преувеличение, вода способна уничтожать тотально. В этом легко убедиться на примере цунами. Не далее как в 2004 году в прибрежных районах Таиланда и Индии, прежде всего на Андаманских островах огромные 26-метровые волны попросту сравняли с землёй побережье и целые острова были превращены в пустыню. А представить себе волны высотой 300 метров, которые, как явствует из геологических данных, миллионы лет назад изменили облик поверхности планеты…

Так что, все эти понты человеческой цивилизации в виде огромных мегаполисов с фаллическими символами превосходства и доминирования — торчками небоскребов легко превратятся в кучи бетонной крошки. Потому неуважительное отношение к природе, и прежде всего к воде всегда приводит к ответной реакции стихии. Наверное поэтому индийцы так боятся забираться в воду и не желают учиться плавать. Чувствуют видать откуда исходит для них угроза. Нет доверия к стихиям — не будет и гармоничной жизни для человека на планете. И хоть миллионам богов молись, но если ты гадишь в святая святых, в основу жизни на Земле, то никакие молитвы не помогут. Стихии надлежит уважать, мы — их часть, более того, наши тела состоят из них. Не из придуманных богов со смазливыми кукольными личиками, разодетых в золоченые тряпки, а из реальных мощных стихий, величие и силу которых нельзя недооценивать.

Конечно, проще поклоняться ряженой кукле чем океану, горам, небесам, огню… Сколько мощи, необузданной силы у стихий, их невозможно предсказать, обуздать, остановить волевым усилием. Их нужно принять, почувствовать их живое дыхание, присутствие в нас самих и глубокую синергетическую связь с ними. Тогда все правильно. Только принятие, любовь, смирение и почитаете реальной силы, управляющей мирами. Ее величие и масштаб непостижимы, это и есть божественное Провидение, в глобальном замысле которого мы настолько крохотны и ничтожны…как самый мелкий муравей на ж@пе у слона. Нет, в миллиарды раз меньше. Но мы, как каждый муравей, важны и необходимы в этих масштабных космических играх [лилах] Всевышнего. Ом

«Маленький Будда» уже не тот, как непальцы обиндусились, позорный сервис

Ещё одно разочарование в индийском общепите произошло буквально вчера. Нет, я не пошел туда есть (упаси боже), а просто заглянул чтобы встретиться со своей давней знакомой и немного пообщаться. Заведение называется Little Buddha Cafe [Кафе «Маленький Будда»], находится в самом оживленном туристическом месте поселка Лакшманджула и неизменно пользуется популярностью у публики. Раньше там постоянно тусили иностранцы, сейчас за их отсутствием — практически одни индийцы. Заведение это помню со своей первой поездки в Ришикеш в 2014 году, его нам рекомендовали знакомые как лучшее место для того, чтобы поесть и пообщаться в свое удовольствие. Это кафе содержат непальцы, и все работники — тоже из Непала.

Впрочем, во время тогдашней своей поездки в Ришикеш мы втроём в первый же вечер жестоко отравились едой, кроме «Маленького Будды» нигде не ели. Но тогда списали все на акклиматизацию, всё-таки буквально накануне прилетели из России, Ришикеш был первым пунктом нашего маршрута. Что поделаешь, отравились и отравились, с кем не бывает, всё-таки климат другой, еда, вода другие. Как одна моя знакомая сказала: «Приехать в Индию и не обос@аться — так не бывает». Но всё-таки нас тогда отравили именно там. За минувшие 9 лет абсолютно ничего в этом кафе не изменилось, ни разу не делался ремонт, все те же засаленные столы из древесных пеньков, чилауты, провонявшие потом тысяч посетителей, на них, кстати, спят по ночам сами сотрудники заведения и был регулярно замечен местный пёс, живущий в кафе.

Но готовят непальцы вроде бы неплохо хотя особой расторопностью не отличаются, а вот сервис оставляет желать лучшего, частенько официанты попросту не замечают клиентов, и всякий раз когда что-то нужно, приходится выбираться с чилаута и ходить к стойке. Даже за стаканом воды. Но мне раньше нравилось приходить туда по утрам когда всё ещё закрыто, работники кафе только просыпаются на этих самых чилаутах, дует пронизывающий ветер с Гималаев, зато с террасы кафе открывается потрясный вид на долину Ганги и Гммалайские горы! Чашечка масала-чая с утра и овсяная каша, временами фруктовый салат — это был особый шик.

Сейчас цены заметно подросли, а доходы упали, и пить чай за 50 рупий, есть простую овсянку за 150 [столько стоит килограмм овсяных хлопьев в Индии] стало, честно говоря, накладно. К тому же раньше я приезжал на несколько дней, в отпуск, а сейчас фактически живу в Индии годами. Но иногда, очень редко прихожу в Little Buddha чтобы встретиться с друзьями, пообщаться. К сожалению, за время «короны» многое изменилось в худшую сторону, практически не стало иностранцев, которые держали местных в тонусе и объясняли как нужно относиться к клиентам, что такое сервис и сфера гостеприимства. Сейчас основной контингент посетителей — это заезжие индийцы, в-основном, из Дели, которые приезжают в Ришикеш на выходные. То есть это — одноразовые клиенты.

В прошлый раз когда мы сидели и общались со знакомой в этом кафе, официанта приходилось буквально отлавливать, он упорно не замечал нас и бегал только вокруг индийцев. Наверное потому, что делийцы преимущественно скандальные, дерзкие и заносчивые, если что-то их не устраивает — они тут же устраивают разборку. А иностранцы, и тем более русские подождут, мы же воспитанные и культурные люди😊 Пару раз я просто ходил к стойке сам и просил то чай, то стакан воды. Причем цены здесь я бы сказал очень не низкие. Чашка масала — чая стоит 50 рупий, рядом на улице — 15, растворимого(!) кофе 100 рупий, пакет этого же кофе в любом магазине — 10 рупий.

Но вчера была просто вершина непрофессионализма, хамства и дерзости. Я зашел чтобы встретиться со знакомой, она сидела в кафе уже три часа и, — вы не поверите, — за все это время к ней не подошёл ни один официант, ей даже не предложили меню! Непальцы крутились вокруг столиков с индусами, а красивую, солидную русскую даму попросту игнорировали. Хорошо, что у нее было много работы онлайн, и она даже не заметила как прошло время. Когда я пришел, было уже темно, в кафе — полный мрак, тусклые лампочки над столами, в свете которых ничего не видно, сильно накурено и ужасно шумно потому что слишком громко звучит чересчур активная,музыка, и индийцы чтобы пообщаться друг с другом, вынуждены буквально кричать. В итоге все орут чтобы услышать друг друга, музыка тоже орет, какой-то странный рэп со словами манты Шиве «Ом Намах Шивайе»…

И пока мы общались, к нам не подошёл ни один официант, не предложили меню или хотя бы стакан воды. Типа они все так сильно заняты. Но это ладно, раз некогда заниматься клиентами — оно и не надо. Но вскоре к нам подошёл администратор и сказал на ломаном английском буквально следующее «Прошу вас освободить столик и уйти — сейчас у нас много посетителей». У меня от такой дерзости пропал дар речи. Вот это свинство! Мы собрались и ушли, тут же мигом на наши два стула бросилась толпа индийцев, а я их предупредил: «Это — отвратительное кафе с безобразным сервисом и хамским отношением к клиентам, если вы хотите чтобы вас обслужили — идите к администратору и делайте заказ там, иначе вам не дождаться официанта». Разумеется, после такого демарша по отношению к нам, гостям Индии, я, во-первых, больше никогда не зайду в это кафе, во-вторых, настоятельно не рекомендую это делать никому и, в третьих, поделюсь своим опытом как организатор путешествий и блогер. Бойкот!

Жить в Индии очень весело, это истинная правда. Например, лежишь на кровати, уткнувшись в смартфон, пишешь статью, и тут тихо приоткрывается балконная дверь, и на тебя в недоумении смотрит наглая обезьянья морда:-) Причем когда ты от неожиданности инстинктивно подскакиваешь на кровати и орёшь: «Пшшла вон!», это не самое милое краснозадое создание ещё и огрызается, скалит зубы и вообще ведёт себя крайне недоброжелательно. Выпроводив нахалку на балкон, я осторожно выглядываю наружу, а она не уходит, сидит на перилах, гримасничает, строит недовольные мины и явно не согласна с тем, что ты не пустил ее в свое намоленное логово.

Я набрал кружку воды, плеснул в обезьяну, она все равно не уходит и продолжает огрызаться. Вторая кружка воды подействовала на хвостатую воровку отрезвляюше, она пошла искать себе более лёгкой добычи в открытых настежь комнатах… Или идёшь по узенькому переулку, а поперек него стоит корова, полностью перегородив проход. И уходить или даже сдвинуться с места она совершенно не собирается. В ее коровьем дзене все хорошо, спешить некуда, позади вечность и впереди — тоже. Стою и глажу корову в надежде на то, что она таки повернется и оставит хотя бы щель чтобы протиснуться вдоль стены. Оборачиваюсь, а позади меня уже целая очередь из прохожих, скутеров и байков, все суетятся, сигналят, трындят, но корову не трогают, она же — священное животное. И пусть весь мир подождёт.

При входе в отель, точнее справедливее назвать его «гостевой дом» поперек порога на ступенях дрыхнет здоровенный пушистый пёс. Он целыми днями и ночами спит то на одном пороге, то на другом, на него никто не обращает внимания, перешагивают и идут себе дальше. Пёс тоже пребывает в своем собачьем дзене, у него все хорошо, никаких проблем. Еду выставляют в большой миске три раза в день точно по расписанию, попрошайничать не охота да и возраст не тот, статус опять же не позволяет. Остальные псы, — а их в нашем крохотном переулке аж пять, — тоже валяются кто — где, у каждого — свое излюбленное место медитации, временами чтобы хоть как-то разнообразить свою рутинную жизнь, они меняются друг с другом местами, а еще каждое утро собираются вместе и ровно в 5:30 устраивают ор, деловито, с осознанием необходимости исполняемого долга облаивают дворников, подметающих улицу. Или других собак, живущих в соседнем переулке.

Ритуал утреннего лая повторяется с завидным постоянством ежедневно в одно и то же время, до этого и после — полная тишина, похоже, все оставшееся время суток они попросту дрыхнут. Ах да, пару раз в день они ходят всей собачьей компанией гулять, сопровождая живущего в соседнем с моим гест-хаусе йога-японца. Одного из псов он водит на поводке после того как местные жители стали жаловаться на слишком суровый, — с их точки зрения, — нрав собаки. Остальные псы бегают с ним гурьбой за компанию. Японец живёт здесь уже не первый год, собаки дружно приходят к нему в отель и ночуют у порога его комнаты как раз напротив моего окна. Очень уж они любят своего благодетеля и относятся к нему как к хозяину.

Зовут его Джай (это второе, индийское имя), наверное он занимается какой-нибудь онлайн-деятельностью, что позволяет жить в Индии годами. И, судя по физической форме, явно регулярно занимается йогой. Мы встречаемся с ним иногда на моем излюбленном месте за городом, на берегу Ганги. Он туда приходит в сопровождении всех собак искупаться и сделать йогические асаны. Я его вначале принял за непальца, и только спустя несколько месяцев от кого-то из общих знакомых узнал о его японском происхождении… О чём ещё рассказать? Да, сегодня всю ночь лил дождь, утром он сделал небольшую передышку, которая позволила мне успеть сходить к Ганге, искупаться, немного посидеть на гхате, любуясь густыми утренними туманами, и вернуться домой. После чего дождь припустил с новой силой и шел практически без перерыва весь день.

Грозы сменяют одна другую, мощный муссон накрыл Гималаи, а поскольку тучам деваться некуда, перед ними встают огромные 8-километровой высоты горы, за которыми находится Тибетское плато, вся вода проливается на южных склонах Гималаев. Днём, пока грохотал по крышам ливень, электричество не вырубалось, а к вечеру, когда стало темнеть, оно выключилось, причем безнадежно тотально и очень надолго. Сейчас я сижу и пишу эти строки в полной темноте, снаружи грохочет гром, идёт очередной муссон, дождь слегка притих, но явно ненадолго. Хотя и темно, жизнь в нашем переулке продолжается: кто-то терзает гитару, пахнет пережаренной и, похоже, подгоревшей едой, истерично орет избалованный ребенок хозяев соседнего отеля, живущих тут же. Дождь припустил с новой силой, похоже, он будет лить и вторую ночь кряду и об электричестве, конечно, придется надолго забыть. В Индии его может не быть и несколько дней кряду. Все равно спешить некуда, у нас же форс-мажор: под занавес сезона муссонов вдруг дожди пошли:-) Никто и не ожидал. Как снег в России.

Чем дальше — тем чаще испытываю необычное чувство будто все вокруг — не настоящее, словно театральные декорации, местами потрёпанные, кое-где прилепленные на скотч или прикрученные наспех алюминиевой проволокой, из которой мы в детстве делали пульки для рогаток… Но совершенно очевидно одно: этот мир — явно не такой каким его рисует наше воображение, достраивая картинку, получаемую посредством органов чувств. И зачастую эта картина мира сыплется, растворяется, а за ней открывается что-то совершенно невообразимое, совсем иные реальности, но и они в свою очередь — тоже не что иное как иллюзии, огромное, почти бесконечное количество иллюзорных «реальностей».

Особенно здесь, в Индии это чувствуется так остро, так тонко… Вечером когда становится, наконец, прохладно, идёшь по узеньким улочкам сказочного Ришикеша, а на них в свете тусклых фонарей и витрин всевозможных лавок с диковинными вещицами — такие необычные люди, как будто находишься на съёмочной площадке исторического фильма. Какие типажи, какие лица! Одни отшельники садху чего стоят, они же выглядят как инопланетяне, со всеми этими рисунками на лице и теле, нанесенными сандаловой пастой и порошком вибхути, их оранжевые одежды, тюрбан на голове, в руках — жезл из колючей лианы или вообще трезубец Шивы… (Посейдона и Черномора, кстати, с таким же изображают с чего бы это вдруг?).

Пушистые псы, мирно дремлющие на ступенях магазинов пребывая в медитативной расслабленности. Такие же бычки и коровы, как будто прекрасно осознающие свою святость и от того неторопливые, спокойные и как будто всегда в своем коровьем дзене. Эти очаровательные крохотные телята, которых хочется обнять, тискать и гладить хоть до бесконечности. А они, в свою очередь, кладут тебе голову на колени и ложатся тут же на дороге, предаваясь эйфории. Эти сигналы автомобилей и скутеров, водители которых не знают и не приемлют никаких иных способов общения кроме звуковых сигналов. Здесь никто никогда не пользуется габаритами и поворотниками, наверное они даже не знают что это такое.

И лавки, лавки вдоль дороги со всяческими чудесными вещами, какой-то марсианской одеждой из конопли, яркими, крупными тибетскими украшениями, всякими благовониями, духами, маслами, статуэтками тысяч богов, Буддами и священными коровами… А запахи какие… Это невероятное сочетание коровьего (и не только) говна с ароматом сандала, дымящихся благовоний агарбати, звуками колокольчиков и мантр, доносящимися из храмов, которых не счесть как и повсюду в Индии. Храмы здесь на каждом шагу, даже на крышах домов, и в самых домах. Храмы, храмищи и совсем крохотные храмики.

Но меня все время не покидает ощущение призрачности, нереальности этого. Как в глубоком сне когда кажется, будто все происходит на самом деле, но в какой-то момент вдруг начинаешь осознавать, что это — не настоящее, и вдруг картина сна начинает таять, а за ней проявляется совсем иная реальность, ты выпадаешь из сна, медленно просыпаешься, открываешь глаза и не можешь понять где находишься, это ещё сон или уже нет? Надеюсь хотя бы чуть-чуть понятно о чем я пытаюсь сказать, какую мысль донести. Мир — это иллюзия, и она рано или поздно тоже закончится.

По крайней мере для каждого из нас настанет момент выхода из иллюзии, мы откажемся за ее пределами, но что-то подсказывает мне — там, за гранью бытия нас ждёт кое-что очень родное и знакомое, ведь мы оттуда пришли и вернёмся туда вновь, наш истинный дом не на Земле, он не ограничен одной реальностью, одной отдельно взятой планетой. Мы — отнюдь не капля, и в состоянии вместить в себя целый океан и даже Вселенную. Представить бесконечность и не иметь никаких границ, быть одновременно везде и нигде, всем и ничем…