Накануне прошел дождь, воздух наполнился свежестью, над вечерний Гангой поплыли туманы, прохладный ветер с Гималайских гор устремился в долину, неся свежесть и живительную влагу. После вечернего омовения в святой реке я спрятался от многочисленных ныне паломников на соседнем гхате, путь туда знают лишь немногие потому что пройти на него с общедоступного гхата по полной воде невозможно. Но и там сидело несколько человек,судя по всему местных, тоже изрядно уставших от многолюдности минувших нескольких дней. Я сел в медитацию рядом с бетонной будкой, что является домом для знакомого садху, бабЫ, носящего белые одежды. Хозяин домика помахал мне рукой из глубины своего убежища, он сидел на подстилке и втыкал в картину мироздания, что открывается через прямоугольный дверной проем без дверей.
А смотреть было на что: перед нами — широкая излучина Ганги, в этом месте круто поворачивающей направо после встречи с неприступными скалами, на которых стоит поселок Лакшманджула. Затем река падает вниз по обширному каменистому перекату, грохочет на глыбах и обломках скал, врезается в противоположный отвесный берег и вновь поворачивает уже в другую сторону, находя себе путь. Здесь, в этом месте заканчиваются Гималаи, дальше — плоская равнина Индостана, где вода находит себе место, разливаясь каждое лето и затопляя обширные поймы. Ее полые воды несут мелкий песок и плодородный ил, удобряя обширные сельскохозяйственные угодья.
В это сложно поверить, но во время сезона летних муссонов вода в святой реке поднимется более чем на 40-45 метров (!)… А небо… За горы, что прямо передо мною, медленно сползает солнце, затянутое живописными облаками, оно неотвратимо стремится к горизонту, которого в горах попросту не видно. Я погрузился в долгую медитацию, совершенно потеряв счёт времени и ощущение реальности «реального» мира. Мерный рокот Ганги, плеск воды о каменные ступени гхата окончательно унесли меня в неведомые дали, где все прекрасно и безмятежно, а вечное «здесь и сейчас» не оставляет и шанса страданию. Духовный мир бесконечен, безмерно прекрасен, вы пребываете в великом Ничто не имея ни единой мысли, ум молчалив и расслаблен, у него попросту нет шанса вновь объявить о своем верховенстве.
Медленно но верно, тотально и неотвратимо святые воды Ганги, точнее та энергия что течет из заоблачной вышины, очищает наш ум слой за слоем, снимает загрязнения, накопленные за эту и множество предыдущих жизней. Время от времени ум пытается заявить о себе, подкидывая пробные мысли, но если не следовать за ними, а просто наблюдать за проделками ума, он не в состоянии вернуть тебя вновь в состояние внутреннего рабства, в банальную самость. Так я очень долго сидел на берегу Ганги, время от времени выпадая из полного забытья приоткрывал глаза и видел как быстро стемнело, зажглись на противоположном берегу реки огни отелей и ресторанчиков, а буруны полой воды проносили передо мной щепки, палки и целые бревна.
Рокот Ганги заглушал все прочие звуки, потому я не слышал восторженных криков паломников, лишь во время Арати над водой откуда-то издалека возник звук звенящих колокольчиков, он постепенно приближался со всех сторон, и вот уже все пространство наполнились радостным звоном: «…Джей Ганге Мата, Шри Джей Ганге Мата…» — звучал гимн Матери Ганге (…Славься Мать Ганга, Святая Мать Ганга…) На берегах одновременно повсюду зажглись огни Арати, их мерное покачивание и движение по часовой стрелке — символ вечного вращения светил, смены одного состояния природы другим, мудрого божественного порядка и присутствия. Отзвучали гимны и мантры, брамины завершили ежевечернее древнее действо, посвященное Матери Ганге, живой богине Ганга Деви, и вновь мерный рокот воды заполнил пространство.
Когда я вновь открыл глаза, было уже совсем темно, практически ночь, и перед моим взором открылась сказочная, мистически прекрасная картина ночных огней: повсюду вдоль берега сверкали маленькие точки, они переливались всеми оттенками фосфорически-зеленого и синего цветов, чертили в пространстве прямые линии, спирали, загзаги… Это массовый вылет светлячков, здесь, в Южной Азии они не ползают по земле и растениям, а летают, прерывисто сверкая! Повсюду вокруг меня вспыхивали яркие звёздочки светлячков, прибрежные скалы, деревья, кусты, сам гхат вдруг стали мистически прекрасны, как будто я попал в параллельную реальность, где царит вечная гармония, мудрый покой и умиротворение… Садху, сидя в своем укрытии, тоже с благоговением наблюдал за полетом светлячков, он время от времени проявлял себя характерным для курильщиков чараса кашлем.