Вода в реке Ганге постепенно начала спадать несмотря на обильные дожди, орощающие индийскую землю по несколько раз на дню. Август — самый сырой и пасмурный месяц года, завершающий сезон летних муссонов. С сентября будет много солнечных, сухих дней, воды Ганги постепенно войдут в свое русло, очистятся от песка и ила. Но для меня любой сезон прекрасен, особенно здесь, в поистине райских местах, где не бывает настоящей суровой зимы, а сухой весенний сезон (индийское лето) легче переносится когда рядом есть студёная горная река. Видимо, за какие-то большие заслуги в этой, а может и в прошлых жизнях Сущее прислало меня сюда и заперло формальностями общемирового локдауна на долгие месяцы.
Вначале было трудно, когда не подпускали к Ганге, приходилось ранним утром украдкой бегать к священной реке чтобы совершить омовение. Но потом Система и ее слуги слегка ослабили свою хватку, жизнь для меня вернулась в привычное русло, и большую часть времени я с стал проводить не на крыше гостевого дома и крохотном номере-пещерке, но на берегах прекрасной, могучей горной реки. Сейчас здесь, в Ришикеше почти все ограничения сняты разве что за исключением массовых религиозных мероприятий (Арати — » огненная пуджа» до сих пор под запретом). В-остальном, жизнь течет спокойно и размеренно, на сей раз без паломников, туристов и практически без иностранцев, которых здесь осталось совсем мало.
Зато какое буйство природы, какая красота вокруг! Достаточно пройти несколько сотен метров по единственной узкой улочке Лакшманджулы, самого популярного среди туристов района Ришикеша чтобы оказаться среди настоящих гималайских джунглей. Повсюду снуют стайки обезьян, стало много диких павлинов, по ночам слышно как трубят слоны, а в самом центре поселка недавно ночью собаки гоняли леопарда! И, конечно, здесь бродит настоящий тигр, точнее тигрица, которая уже успела несколько раз отметить свое присутствие, о чем я писал ранее. Природа восстанавливается ускоренными темпами, без засилия людей она вспыхнула яркими красками бурного цветения, а затем — мощными проливными дождями, смывая с берегов горных рек тысячи тонн мусора, оставленного невежественными людьми за десятки и сотни лет бессмысленного и безуспешного «покорения».
Какой-то крохотный вирус — и мир стремительно изменился, жизнь каждого человека на Земле стала иной. Кто-то успел сколотить на этой ситуации состояние, увеличить свои капиталы, а кто-то (их явно большинство) лишился последнего гроша в кармане и единственной возможности свести концы с концами. Мир ещё больше разделился на кучку сверх-богатых подлецов, дни которых сочтены, и миллиарды нищих. Не потребовалось войны, танков и ракет, атомных бомб и армий. Война ведется ныне совсем иными методами, в-основном посредством манипуляций информацией. Но для природы это в плюс, пока людишки заняты переделом презренного жёлтого металла и, что ещё смешнее и глупее, разноцветных фантиков, напечатанных на печатном станке, Мать Природа наверстывает упущенное. Какой-то крохотный вирус, вызывающий простуду, один из множества… А если что-нибудь посерьезнее, поэффективнее? От чего будет отходить в мир иной не полтора процента заразившихся, а 30-40-50-70%? Или извержение супервулкана Йеллоустоун? Или падение астероида? Или…
У Матери всегда есть возможности для того, чтобы приструнить своих зарвавшихся и изрядно поглупевших чад. Поэтому то, что происходит, нужно воспринимать с великой благодарностью хотя бы потому, что все могло быть значительно хуже. Настолько хуже, что за минувшие полгода от человечества осталась бы лишь небольшая популяция нашего биологического вида или вообще никого. Для планеты в этом нет никакой трагедии, она обновлялась не раз за свою долгую историю.
Примерно такие мысли приходили мне в то время, пока сидел под скальным карнизом, в окружении спутанных стволов, хаотических нагромождений замшелых камней, под куполом, сотканным из лиан, пережидая очередной ливень. Дождь застал меня во время прогулки по дикому берегу Ганги, вдоль пляжей, на которые ещё не ступала нога человека. Я забирался на каменные глыбы, находил гроты и пещеры, увитые лианами, величественные деревья, чьи кроны задерживают влагу, создавая тень и прохладу. Дождь загнал меня в совершенно дикое место, где первозданная природа проявлена во всей своей красе и великолепии. Это — настоящий «затерянный мир», и большое счастье в том, что такие места все еще сохранились на планете, уставшей от нерадивого и зарвавшегося человечества.