Моя полу-аскетическая жизнь в гималайском Ришикеше продолжается в дни самого грандиозного в новейшей истории человечества планетарного карантине. Всю ночь шел дождь то затихая, то усиливаясь вновь, и утром, когда я собрался выходить обычным своим маршрутом, он неожиданно закончился. На улице почти не было прохожих, воздух чист и прозрачен, стало свежо и легко дышать. Повсюду — глубокие лужи, множество опавших с деревьев ароматных цветов… Я с наслаждением медленно иду босиком по узенькой улочке Лакшманджулы; лишь изредка попадаются прохожие — молочник, развозяший утренний удой в больших бидонах, пристёгнутых к мотоциклу, черпающий молоко ковшом, загадочный человек с большой, во весь лоб тилакой (точкой в межбровье), полицейский, занимающийся утренней пробежкой… В это время открыта лишь пара лавок, где можно купить продукты.
По совершенно пустой дороге с просторными лужами добрался до тропы к Ганге и спустился вниз по скользким камням. Здесь : совсем другая стихия, иное состояние души как будто попадаешь в затерянный благостный мир. Сегодня на берегу никого нет, после дождя все отсыпаются и строят планы на день, а я уже здесь и все успел. Влажные скалы успели остыть за пару пасмурных, слегка дождливых дней, между камней пошли в рост многочисленные растения. По пути я застал Шивпрасад-бабу, точнее, бесформенный тюк из одеял, в котором, судя по тому, что лежит он на туристическом коврике в каменной нише, находится мой друг садху.
-Наверное, отсыпается после дождливой ночи, — Подумал я и направился к своему любимому камню чтобы устроиться, совершить утреннее очистительное омовение в водах Ганги и медитацию на прибрежном камне. Когда вышел из воды, увидел Шивпрасад-бабу, он только что проснулся и развешивал промокшие под дождем вещи на камнях. Я сходил до него чтобы поприветствовать и передать продукты. Так начался очередной прекрасный день моего «карантина» на райских берегах святой Ганги. Пользуясь прохладой, (солнце только начало проглядывать между дождевых туч, но с юга уже стремительно раскрывается ярко-синее небо, а значит, циклон уходит отсюда, день будет солнечным и жарким), я медленно переходил с одного места на другое, присаживаясь то на один камень, то на другой, то поблизости от реки, то поодаль, среди ароматно пахнущих кустов с висящими на них крупными ягодами.
С каждого места пейзаж выглядит немного по-разному, и ощущения тоже отличаются, но всегда передо мной — долина Ганги, пробившей за тысячелетия этот огромный каменный желоб среди скальных пород в глубоком ущелье. Здесь — последний крутой поворот реки, после которого она выходит на великую равнину и течет уже по ней. Некоторое время спустя подошёл Олег-бабА, наш соотечественник, он ночевал на берегу, в какой-то дальней пещерке. Вернувшись, он устроился на туристическом коврике под нашим чудо-камнем и закурил индийскую папиросу биди, закрученную из цельного листа табака.
-Как спалось, Олег-джи? — Поинтересовался у него я.
— Нормально, только дождь всю ночь шел, я немного промок. И ещё кто-то среди ночи пытался мне ухо грызть. — Ответил Олег.
— В смысле? Тебя какое-то животное пыталось попробовать на вкус?
— Ну да, небольшое, но кто это такой — не видел, очень темно было. — Сказал Олег. — Я потом вылез ближе к выходу, остаток ночи спал там чтобы меня никто не съел.
— Разумное решение, наверное, тебя какая-нибудь крыса приняла за еду. — Отшутился я.
Мы посмеялись над этим происшествием; вскоре заботливый Шивпрасад-баба принес металлический поднос с железными чашками, в которые разлил традиционный индийский чай с молоком. Это по-настоящему прекрасно — пить горячий, вкусный чай вприкуску с печеньем, прислонившись к древней скале, под сенью ивы, с видом на величественные Гималаи и прекрасную горную реку Гангу, почитаемую в индуистском мире как живая богиня Ганга Дэви!
Такое начало дня я бы назвал идеальным! Чего вообще ещё желать в этом мире? Наверное, здесь сейчас остались лишь те, кто уже все успел…