Помню, что обещал рассказать о том, как Кришна-бабА стал странствующим аскетом садху. Улучив в разговоре момент, я задал ему этот вопрос:
— Как ты решился бросить все, что у тебя было, тех людей, с которыми ты был связан как семейный человек? Ведь на такое надо решиться, отпустить все до единой привязанности, пустившись в сольное духовное путешествие без рупии в кармане?
— Когда мне было 18-19 лет, я поехал в Харидвар, и провел там несколько месяцев в одном из самых крупных ашрамов. Духовную науку нам преподавал известный гуру, обладавший к тому же сверхъестественными способностями. — Начал свой рассказ Кришна-баба. — Но учился я так себе, и не всегда справлялся с заданиями, за что нередко получал по заслугам. Мне нравилось уходить на пустынный берег Ганги подальше от людей и просто быть наедине с природой, слушать ее и свой тихий внутренний голос. Так что, учеником я был не очень прилежным.
— Похоже, духовное знание тебя не сильно увлекло тогда, а что было дальше, — Поинтересовался я у него.
— Потом я должен был вернуться из наполненного духовными энергиями и тысячами паломников Харидвара в свою деревню, что высоко в Гималаях, и родители меня женили. У нас в Индии договариваются о браке именно родители, ты сам не выбираешь себе жену, тебе её подыскивают и организуют свадьбу. И с этой женщиной нужно провести всю свою жизнь. У нас появились двое детей, мальчик и девочка, и я был обычным семейным человеком, таким как большинство.
— Наверное, тебе было уже не до йоги и медитации когда надо кормить семью и родителей раз ты старший сын в семье? — Спросил я.
— Все так и было. Но до некоторых пор. Потом меня сильно потянуло обратно в Харидвар, какая-то неведомая сила, которой невозможно сопротивляться, пыталась меня вернуть на духовный путь. И по стечению обстоятельств я приехал к Ганге вновь. Моя мать и одна из сестер получили в Харидваре работу в ашраме, и я туда стал приезжать все чаше и чаще. В конце концов, уже не смог вернуться к мирской жизни, она потеряла для меня всякий смысл… Это невозможно описать словами, но как будто нечто свыше не пускало меня обратно, в мир обыденности. И я ушел в лес, в Гималаи.
— Было трудно вначале? Ведь жизнь в природе сильно отличается о той, что мы ведём в городах.
— Конечно, но я был готов к этому, к любым испытаниям. К тому же, родился и вырос в деревне, в Гималайских горах. Поэтому навыки выживания у меня были с детства. Помогали советом и участием другие садху, которых здесь много. Хотя не все они — настоящие духовные искатели, большинство — просто бродяги, которые уходят от ответственности, беспрерывно курят марихуану.
— Как родители и жена отнеслись к твоему выбору? Наверное, они были в шоке?
— Все было, конечно же они не предполагали этого, того что я уйду от мирской жизни и отправлюсь на поиски Истины в Гималаи. Время от времени я созваниваюсь с матерью, у нее плохое здоровье, и ей очень нужно общение со мной. В Индии принято общаться с родителями каждый день, пусть даже по телефону. Но у меня его нет, поэтому когда кто-то даёт мне такую возможность, уже хорошо.
— Даже не знаю хорошо это или плохо, наверное, в некотором смысле ты — счастливый человек, ведь ты не привязан к связи и Интернету, живёшь в природе тем, чем Бог послал. Существование всегда заботится о святых людях. — Ответил ему я.
— Конечно, если я до сих пор жив и не умер от голода, — значит, все хорошо, бог не оставляет меня, — Сказал Кришна и задумчиво посмотрел на небо, — Я был во многих храмах и ащрамах, в разных частях Индии, передвигаясь пешком или на самых дешёвых поездах и автобусах, это такое необычное духовное путешествие…
— Скучаешь по тем, кого оставил в родной деревне?
— Иногда бывает и так, минувшие три года не видел их вообще, только иногда созванивался с матерью. Но через несколько дней всё-таки пойду к ним, отсюда это дней 4-5 пешего пути по горным тропам. По пути почти нет деревень и невозможно купить еду. Как буду готов — отправляюсь в путь. И полиция меня отсюда выгоняет, иногда ходят по берегу, находят меня и ругаются, требуют чтобы либо шел к себе домой, либо — в «школу» ко всем садху.
— С матерью хочешь поговорить? — Поинтересовался я.
— Конечно, она меня любит и всегда ждёт. Мать — всегда мать.
Я протянул ему смартфон, Кришна-джи достал из бокового кармана рюкзака стопку потёртых бумаг, нашел страницу с номерами телефонов, набрал номер матери. Говорил недолго, минут пять, очень спокойно, в задумчивости глядя на играющую солнечными бликами Гангу.
Любящее сердце матери всегда терпеливо ждёт момента, когда мы к ней вернёмся. Или хотя бы позвоним…